Читать книгу - "Снесу крышу. Дорого - Светлана Нарватова"

Квартиру Даши Поляков покидал с легким чувством… Чего? Сытости, удовлетворения, любопытства. Конечно, он планировал всё по-другому, но получилось даже забавно. В целом, Дарью он понимал. Просто Кощей настолько привык, что безопасность — это его зона ответственности, что уже забыл о том, что сам может представлять собой угрозу. Нешуточную и не игрушечную. То, что девчонка это понимала, говорило в пользу наличия у нее интеллекта.

Паша, кстати, не отказывал женщинам в интеллекте. Взять ту же Галину Петровну. Или Елену Викторовну. Просто Кощея ни одна из них не интересовала с сексуальной точки зрения. То есть обычно для него женщины делились на умных и имебельных. Дарья Несветаева в этом смысле представляла собой извращение для тонких ценителей. И Паша собирался оторваться на славу. Приручить дикую кошку, прикормить, приласкать. Потом. В общем-то, деваться ей было некуда. Он — красивый, умный и в меру упитанный мужчина в самом расцвете сил. И умеет готовить. Кто может перед ним устоять? Только макивара!

А так-то хорошо посидели. Весело.

Только Паша не понял прикола про маму. В чем была шутка. Но это он после спросит. Главное, что это всё же мама, а не любовник. Мысль о том, что у девчонки может быть любовник, пробуждала в Полякове нездоровое бешенство. Впрочем, бешенство здоровым не бывает, это он как сын врача знал. Но откуда, откуда у нее может быть здесь любовник, если она переехала меньше месяца назад?

…С другой стороны, кого-то же она ждала в кафе.

Кого?

Легкость с души куда-то испарилась. Поляков прошел до машины, потянулся и пробежался взглядом по рядам горящих окон, вычисляя Дашины. Свет в них горел, а девушки возле окна видно не было.

Обидно. Могла бы и проводить.

Но может ей в туалет приспичило?

Дома он ополоснулся под душем, потыкал по каналам и решил, что сегодня он может лечь пораньше. Чтобы в кои-то веки приехать на работу вовремя и без нервотрепки. Он поворочался в кровати, потом запустил на телефоне порно. Где-то на середине процесса он прикрыл глаза, и перед ним встала картина, как Даша в своем дресс-коде опускается на колени перед его креслом, расстегивает ему ширинку, восторженно говорит: «Какой он у тебя огромный» и берет в рот… Этот образ так подвздёрнул Пашу, что он кончил в три движения.

…Да что с ним не так-то?

Паша проснулся, как и собирался. Пораньше. И даже успел проскочить до основного потока. Чудом. И явился на работу за пятнадцать минут до начала рабочего дня, что было абсолютным рекордом на его памяти.

Дарья вошла в лифт вместе с Кощеем, со стаканчиком кофе и пакетиком, их которого умопомрачительно пахло ванилью и корицей.

— Ваш завтрак, босс, — сообщила она с дружелюбной улыбкой.

Он-то хотел быть первым, чтобы со своего хозяйского места снисходительно созерцать ее появление на работе.

— На будущее — я люблю горячий кофе, — занудным тоном поставил он в известность подчиненную.

— Поэтому я дождалась, когда подъедет ваш автомобиль, и только тогда бариста его приготовил.

— Там же очередь, — буркнул Паша.

Ему кофе обычно обходился минут в пятнадцать минимум.

— Я заранее договорилась, — добила его Дарья. И тем, что договорилась, чтобы ее обслужили без очереди, и тем, что она эту очередь заранее заняла.

Зато у него будет кофе с булочкой на завтрак. Без недовольного сопения за спиной тех, пришел позже, но считает, что должен уйти раньше.

— У вас здесь посуда есть? — поинтересовалась девчонка, когда Поляков запустил ее в кабинет, и она опустила стаканчик и пакет на стол.

Кощей провел в этом кабинете два счастливых года, — с момента переезда из клоповника, который служим им первым офисом, — и прекрасно обходился без посуды. Той, которую нужно мыть, в смысле.

— Может, там какая-нибудь одноразовая есть, — он показал рукой на офисный шкаф у входной двери. — Никто не знает, что скрывается в чреве этого чудовища.

— Почему? — удивилась Дарья, блеснув глазами от любопытства.

— Потому что никому не интересно, — ответил Кощей, пряча пальто в шкаф, и потянул руку к пакету с булочкой.

На полпути к цели он наткнулся на осуждающий взгляд помощницы.

— Я руки помыть, — отпросился он и скрылся в направлении мужского туалета.

Когда он вернулся, булочка — синнабон, это без вариантов был он, — была нарезана на кусочки на простенькой фаянсовой тарелочке. Из-под тарелочки выглядывали квадратики бумажных салфеток. Боже, цивилизация наступает на «Палладу». И, возможно, раздавит ее своей неумолимой поступью.

— Вы кушайте на здоровье, — позволила Несветаева. — А я пока переоденусь.

Паша чуть не подавился кофе, который неосторожно глотнул, но девчонка, подхватив небольшой спортивный рюкзачок, направилась в сторону двери.

А Кощей-то размечтался…

Настроился морально. И физически уже почти.

Только теперь он обратил внимание, что Дарья была в джинсах и «тракторных» ботинках, а не в юбке и туфлях. Брюки ладно обтягивали длинные ноги и небольшую аккуратную попку. Наверное, приехала на своей хонде. Прямо этой попкой. Паше нравились валькирии на рогатых двухколесных чудищах. У него даже фантазия была такая эротическая — прямо на байке. Когда-нибудь.

Теперь он на шаг ближе к мечте.

Дверь за помощницей закрылась, а Поляков осознал, что стоит с приоткрытым ртом. Он закинул туда кусочек булочки и запил из стаканчика без политесов. Любил Паша это дело: поесть без свидетелей.

К тому моменту, когда Даша вернулась, — в туфлях, капроне и короткой прямой юбке, с завтраком было покончено.

Помощница бесшумно убрала следы застолья, и стоило Паше с глубокомысленным видом спрятаться за монитором, как Дарья Владиславовна процокала к нему на своих каблучищах-шпилищах. Сегодня она была не в водолазке, а в блузке типа рубашки с блестящими круглыми пуговками на ножках.

— Павел Константинович, — она потянулась к бухгалтерской папке на краю стола, которая лежала нетронутой с того самого момента, как Дарья ее туда поместила. — Вы вчера не нашли время посмотреть документы? — поинтересовалась она.

Будь на ее месте Паша, он бы не удержался от сарказма. А Несветаева — молодец, кремень! Удержалась. Кощей даже почти поверил, что она искренне. Но более близкое с ней знакомство на тесной кухоньке пошатнуло уверенность Полякова в простодушие девушки.