Читать книгу - "Запрещенные друг другу - Арина Александер"

— Нууу, что вы такие кислые? — воскликнула Военбург, перекрикивая музыку. — Юля, Глеб, давайте выпьем, что ли? Раз вы уже перезнакомились между собой, тогда предлагаю тост, — подняла бокал, с надеждой всматриваясь в родные лица.

Вал посмотрел на Глеба, потом кивнул на бутылку виски, приглашая присоединиться, но Осинский достал из кармана ключи от машины и извиняющее сдвинул плечами, мол, извини, не могу.

Как знает, его дело предложить. Лично он уже вызвал своего водителя и теперь мог пить сколько душе угодно.

— Давайте выпьем не только за знакомство, но и за будущую дружбу, — продолжила Марина, выждав, пока все подымут стаканы. — А ещё, я надеюсь на ваше одобрение и симпатию. Знаю, неожиданно, даже знаю, о чем вы сейчас думаете, но поверьте, — подмигнула Дудареву, светясь неподдельным счастьем, — так получилось. Я и сама до сих пор в шоке.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Послышались натянутые смешки и звон стекла.

Маринку поддержали. А как же? Раз пришли — уже стали на её сторону. Валу было чисто по барабану, поддержит их её родня или нет. В тридцать семь лет он мог похвастаться небедным положением, наличием собственного элеватора, не говоря уже о связях в мэрии. Что ему какое-то там одобрение? Это так, чисто для формальности. Потому что так принято, так должно быть. Для Маринки это важно, значит, должно быть важно и для него. Только… сколько не смотрел на Марину, сколько не вслушивался в завязавшийся разговор, а глаза то и дело прокладывали дорожку к зелёноглазой красавице.

Да! Да! Он помнил данную установку держаться от неё подальше. Не смотреть в её сторону; не прислушиваться к голосу; не пытаться уловить цветочную нотку духов…

Смотрел. Прислушивался. Улавливал.

Пил, дежурно улыбался на нужных моментах, изредка поддакивал, и то и дело смотрел на Юлю, подмечая с некой маниакальной скрупулезностью, как льнула она к Глебу, как гладила его бедро, скользя ладошкой от колена едва ли не к паху, и как смеялась, запрокинув назад голову.

Глеб не отставал. Обнимал жену за талию, прижимая к своему боку, целовал её волосы, шептал что-то на ухо, и от их телячьих нежностей Дударева начинало мутить. Не то, чтобы они вели себя непристойно или наигранно. Наоборот. Так и должно быть между любящими друг друга людьми, только что-то не верилось в их искренность.

Черт! Резануло по самолюбию.

То, что рожей вышел и привлекал к себе женское внимание ещё ничего не значило. Вон, Анатольевна, даже не смотрела толком в его сторону. Уже час сидят друг напротив друга, а от неё в его сторону лишь размытое скольжение по лицу да суховатая, будто выдавленная через силу улыбка.

— Может, ты не будешь так налегать на спиртное? — прижалась губами к его уху Марина, поглаживая спину.

— Расслабься, — откинулся на спинку дивана, увлекая её за собой, — я знаю свою норму.

— Прости, я не думала, что будет так напряжно, — зашептала виновато, имея в виду родственников.

— Всё нормально, Марин. Что я, не понимаю. Считай это генеральной репетицией. В пятницу будет ещё «веселее».

Девушка натянуто рассмеялась. На возникшую между Валом и Глебом напряженность старалась не обращать внимания. Чувствовала, что что-то не так, но всячески делала вид, что всё хорошо. За столом говорили только она и Юля. Спасибо, хоть тётка поддержала, не зыркала исподлобья. Хотя в ней тоже просматривалась сжатость, но это скорее из-за домашних проблем. Зная замашки Глеба, не исключено, что перед клубом они ещё и поссорились хорошенько.

— Глебыч, старик, ты ли это?! — неожиданно прогремело с боку, заставляя всех повернуться к подошедшему к ним мужчине. На вид — что-то около сорока, может больше. Короткостриженный, в меру упитанный. Держался он вальяжно, и раскачиваясь с носка на пятку, добродушно смотрел на притихшего Глеба.

Тот поднял голову, всматриваясь в незнакомца, а потом резко поднялся и радостно завопил на весь этаж:

— Цыга?.. Матвей!!! Вот так встреча!!!

— И не говори! — Последовали дружеские объятия. Сразу видно, знакомы давно. — Полчаса наблюдаю за тобой, думаю, ты не ты? Освещение паршивое, ни черта не видно. Решил рискнуть. Слушааай, — хлопнул Осинского по спине, загоготав, — сколько лет прошло, а ты ни капельки не изменился. Всё такой же сухарь.

— Пятнадцать, Моть. Блядь, а ты раскабанел, — навалился на друга Глеб, ткнув того в бочину. Последовал обмен безобидными колкостями.

Юля во все глаза смотрела на неожиданно нарисовавшегося знакомого и не могла поверить, что Глеб способен столь ярко проявлять эмоции при посторонних, да ещё с матами.

— Добрый вечер, — поздоровался Матвей, окинув всех взглядом. — Извините, что помешал. Вот, друга встретил, не удержался.

— Какой помешал, ты что? Присаживайся, — предложил Глеб, кивнув на свободное место.

— Дело в том, что я не сам, — мотнул Цыга головой в направлении дальнего столика, за которым восседали две загорелые красотки. И как бы, ничего удивительного: молоденькие девушки-студентки, богатенький папик. Ещё недавно и Вал так отдыхал, и бывало, что и домой приезжал сразу с двумя. Нормально это. Главное — не нажраться в хлам и довести начатое до конца. Но кто и удивил, так это Глеб, пригласивший сих девиц за их стол.

— Надеюсь, никто не против? — спросил он присутствующих, но смотрел только на Юлю.

Что ей оставалось? Сказать «нет»? У них и так за столом напряженка, не знала, куда деться. С одной стороны Глеб со своими вечными подозрениями, с другой — Дударев, вынуждающий едва не поджимать на ногах пальцы, настолько остро реагировала на его присутствие. Это не отдых. Это самые настоящие пытки.

— Конечно, нет, — улыбнулась, внутренне вздохнув с облегчением. Чем больше народу, тем легче совладать с собой.

— Моть, давай, забирай своих барышень и будем знакомиться, — поторопил друга Глеб, заручившись поддержкой жены.

Вал с ленивым прищуром наблюдал за возникшей суматохой, не упуская из виду приободрившуюся Юлю. В отличие от нахлобучившейся Марины, вмиг раскусившей ху из ху, воспитательница и не думала фыркать, возмущаясь неожиданно присоединившейся компании.

— Лиза, — протянула руку для приветствия рыженькая. Вал подался вперёд и осторожно пожал хрупкую ладошку.

— Валентин.