Читать книгу - "Достать со дна черствеющее сердце - Алексей Чайчиц"

У бара – ее длинноногая подруга. Не помню имен да и кому какое дело? Я никогда не запоминаю имена тех, кого завтра не встречу.

– Что будете пить? Есть джин, водка, виски.

Всегда выбираем последний. Вообще, не так уж важно, какое топливо окажется во мне, оно все равно добавит жар моему возбужденному телу.

Лера включила телевизор, на экране появились картинки, клипы, заиграла музыка. Искоса смотрела на меня, подняв голову чуть вверх, потом поправила волосы и закрыла глаза. Начала медленно извиваться, каждое движение было женственным, каждый маневр бедер волновал, каждый вдох и выдох – лишь для того, чтобы я не прекращал смотреть.

Ее танец соблазнил не только меня и через минуту обе блондинки соединились в танце. Я не переставал думать о том, что попал в рай, и повторял про себя: «Как же это прекрасно!» Благодарил бога, словно он мой дилер. Сделал очередной глоток виски. Было все сложнее держать себя в руках, но я старался, потому что хотел продлить визуальный восторг.

Лера сняла платье с подруги, а та в свою очередь начала медленно раздевать Леру. Я мог бы назвать это стриптизом, а девушек – стриптизершами, танцующими для нас, но это слишком дешево и даже оскорбительно. Они роскошны и искусство, которое источал их танец, могло быть сном. Возможно, осознанным сном, где все идеально. В танце я увидел татуировки: дракон и Феникс. Они сражались на ее спине, обвивали сочные, упругие бедра… Я рассматривал их, ждал момента, когда проведу по ним пальцами, изучая ее тело.

Девушки целовались, ласкали и гладили друг друга. Лера остановилась и пошла прямо на меня – дерзко и уверенно. Даааа, даааа, дааа… Я так этого ждал.

Оседлала меня, руками обхватив мою шею. Вцепилась в губы… Мы целовались? Нет! Мы лизались, сосались, наши языки занимались страстным сексом, это сложно назвать поцелуем.

Мои руки плотно держат ее за упругий и большой зад. Сжимаю его жадно, мне кажется, что это последний женский зад в моей жизни. Я хочу насладиться им напоследок. Мы не замечаем никого и ничего, я даже не заметил, как вторая парочка нас покинула.

Мы остались в этом мире вдвоем и хотели поиметь друг друга дико и грязно, как Адам и Ева, которые познали похоть и сладострастие. За секунду снял с нее бюстгальтер – двумя пальцами, как настоящий спец. Чулки и туфли предпочел не снимать. Дико возбуждает обнаженное татуированное тело…

Встала, схватила меж ног и потащила за собой. Кто жертва? Мы оказались в комнате, полной свечей. Решил, что ей нужен романтический свет, но нет, нет… Свечи нужны для воска. Взял несколько, целовал ее спину, проникал пальцами… Сделала шумный вдох, а я наблюдал за ее удовольствием, за тем, как двигается, кусает и сжимает мою плоть. В такие моменты хочется смотреть в зеркало, снимать все на видео, запечатлеть каждую секунду, а после еще долгое время ублажать себя, вспоминая все это…

– Я хочу, чтобы ты вошел в меня и вылил на мою грудь воск! Прямо сейчас!

Поливаю ее грудь воском и одновременно вхожу. Ее стоны звучат так, будто она обожглась. В них боль и наслаждение соединились, мазохизм в рамках, на острие. Боль лишь повышает чувствительность и умножает экстаз. Мокрый язык зализывает раны, опускается ниже и настраивается на ее частоту.

Женщина – арфа, но чтобы арфа исполняла музыку, нужен талантливый музыкант. По изгибам, дыханию, рукам на моей голове понимаю, где спусковой крючок. Язык будет страшно болеть после, но сейчас это не важно, важнее Лера и ее удовольствие. Если она удовлетворена, удовлетворен и я.

Сжала мои волосы, а значит, завелась на полную и это то, к чему мы стремимся. Сменились роли: теперь она поливает горячим воском мою грудь и пресс… Болезненно, но вижу, как ей хорошо. Принялась лечить языком мои раны, каждый сантиметр кожи… Вся постель насквозь, меняем позы и создаем новые, познавая искусство любви. Страстные и юные – такими, как сейчас, мы больше никогда не будем. Давай сожжем себя дотла.

Обследовали каждый уголок дома, нашли бильярдный стол. Не долго думая, взял ее на руки, посадил на стол и тот от сейсмической активности задрожал и зашатался, шары попали во все лунки. Язык на плече… Я пытался глотать воздух, который, казалось, закончился в этом мире. Бок адски болел, просил гонг и перерыв. Я не хотел останавливаться, это был уже шестнадцатый раунд насилия друг над другом. Это было издевательство и надругательство. Так мы наслаждались.

Как же мне нравятся женщины, которые знают, чего хотят, и не строят из себя монашек, рассуждая о порядочности и морали на людях. Мне нравятся женщины прямолинейные, которые не боятся сказать, что думают. Они не боятся быть собой, четко выражают мысли и желания. С ними хочется быть, а не гадать; говорить, а не подбирать слова; шутить, а не сочинять слюнявые комплименты. Секс сейчас, а не во вторник. Просыпаться, а не писать про доброе утро…

Когда ночь подошла к концу, а фильм, где я забираю джекпот, стал тускнеть, я увидел себя в зеркале. Я смотрелся в него, принимая душ и вкушая победу, упивался собственной неотразимостью. Но что-то во всем этом меня смущало… Некая лживость в убеждении самого себя.

Это выглядело так, будто я всю жизнь любил слушать классическую музыку, а потом вдруг пошел на концерт модного исполнителя, а после шоу начал убеждать себя, что концерт был хорош, такую музыку слушают все и именно ее я тоже предпочитаю. Всегда считал, что женщины любят обманываться, но, видимо, любят и мужчины.

Я осознал, что никакие победы, даже завернутые в глянец и золото, не приносят былого чувства удовлетворенности и величия. Да и было ли счастьем обладание сотнями молодых тел? Без глубины и без того, что я испытывал к Ханне, которую даже не видел воочию. От одной лишь мысли о ней по телу пробегала приятная дрожь.

Что это было? Что не так со всеми этими роскошными женщинами, которых я забываю на утро? Может, любителям разбивать чашки и вправду нужно пользоваться одноразовой посудой? Вода стекала по мне вниз, как и моя уверенность в себе. Настигло разочарование и ощущение, что я грязный, а душ – это самое подходящее для меня место, потому что я должен смыть с себя всю грязь своих поступков и помыслов.

Где сейчас мои демоны? Те, что сидят на плечах, спорят, поддерживают, защищают, подталкивают, оправдывают? Сегодня их нет, даже демоны меня оставили.