Читать книгу - "Амадора. Та, что любит… - Ана Феррейра"

На мне было трико в серебристых блестках. Сидело оно хорошо, но слегка врезалось в попу. Я одернула лайкру. Он заметил. Частенько он на меня поглядывал. Хоть и искоса. Не знаю, как объяснить, но у него был как будто набор замаскированных зеркал, с помощью которых он наблюдал за мной, но стоило мне взглянуть на него, как он отводил глаза. Это меня заинтриговало. Глядя в невидимое зеркальце, он улыбался, но когда я на него смотрела, он становился серьезным. Так он меня и не посвятил в секрет своего фокуса и даже сказал, что я это все выдумала.

Фокусник показался мне очень интересным… Не то чтобы меня тянуло к мужчинам необычных профессий. Вовсе нет: у меня был адвокат, судебный исполнитель, зубной врач, банкир, банковский служащий, инженер, брокер, врач, учитель… Да и сама я кем только не была: учительницей, секретаршей, видеомейкером, гримершей, радиожурналисткой, фотографом, вокалисткой, танцовщицей. Была домохозяйкой, официанткой, булочницей. Еще была манекенщицей, моделью, стилистом, промоутером… рекламировала солнечные очки и стиральный порошок. Начала вести неплохую радиопередачу — жаль, что ее вскоре закрыли. Самый богатый мой сексуальный опыт пришелся на период, когда я учительствовала. Хотя профессия к этому, казалось бы, не слишком располагает. А может быть, именно поэтому.

Фокусник. Признаюсь, но на этот раз меня покорило именно его мастерство. Фокусник — это настоящий волшебник. Долго я пыталась угадать, что меня так влечет к нему. Фокусник. Я извлекла из шляпы некоторые секреты моей неотразимости, но некоторые оставила в рукаве…

По отражению в невидимом зеркале я определила, что он на меня пялится. Я поправила трико… Он улыбнулся, и сердце у меня возликовало. Я чуть было не сорвалась во время полета.

Закрытие фестиваля. Праздник. Вина льются рекой. Мы с фокусником обсуждали прочитанные книги. Я редко дочитываю бестселлер до конца, обычно бросаю на середине, но память у меня хорошая, и я отлично запоминаю целые эпизоды со всеми подробностями, не забываю и имен персонажей. Поэтому не так уж важно, чем кончается книга. То, что я удерживала в памяти, производило неизгладимое впечатление на моего волшебника. Мы всегда беседовали после представления или за обедом… Но в тот вечер он меня избегал — это чувствовалось. Несколько дней назад Жанлис — его жена и ассистентка в одном лице — косо поглядела на меня. Потом, правда, приветливо улыбнулась. Но я‑то не дура, чтоб не понять: она заметила, что ее мужа и меня тянет друг к другу. Я завязала разговор с испанскими артистами, чтобы держаться подальше от него, и увидела, как Жанлис входит в маленький шатер, где цыганки гадают по руке и на картах. Гадание длится полчаса. Денег не берут. Цыганки тоже участницы фестиваля. К ним целая очередь. Я, конечно, решила в очередь не лезть, но жена фокусника оказалась не в меру любопытной. Эта отважная женщина не побоялась отдать свою судьбу в цыганские руки. На время гадания полог шатра задергивался. Полчаса. Тут подошел фокусник и избавил меня от общества испанцев.

— Ты ангел — я знаю.

— Ты даже не представляешь, насколько это близко к истине…

— Близко к истине, говоришь?

— Я почти ангел…

— В краю вампиров ангелам нужна защита.

— Тебе уже гадали по руке?

— Нет. Долго ждать, тут очередь.

— Это точно.

— Хочешь прогуляться?

Мы покинули праздник и в обнимку пошли по улицам. Было темно. Мы целовались, как сумасшедшие. Трудно было сдерживать желание, накопившееся из‑за вынужденного воздержания во время репетиций. Мы перепрыгнули через ограду и вошли в пустовавший, как нам показалось, дом. Мне было и сладостно, и страшно: а вдруг мой фокусник превратится в вампира? Он, видимо, тоже вдохновился этим образом: все время целовал меня в шею, пока расстегивал брюки себе и мне. Надо было мне надеть юбку или платье…

— Мне так хочется быть с тобой!

— Мне тоже…

— Давно мне так не было хорошо ни с кем…

— Ты ведь женат…

— Именно поэтому.

— Полчаса.

— Это ты к чему?

— Да так.

— Возьми меня за член.

— Здурово…

— С тебя брюки никак не снять…

— Дай‑ка я сапоги сниму.

— Сапоги?!

— Да, а то как же я сниму брюки…

— Я тебе помогу.

— Мне хоть бы одну ногу высвободить…

Он помог мне снять левый сапог и высвободить одну ногу из брюк и трусиков. Холод был собачий, пришлось надеть жакет — хорошо, что сзади был разрез, это облегчило нам дело. Я оперлась ногой о пустую жардиньерку, и он вошел в меня сзади. Тут я потеряла равновесие и села прямо на его напряженный член.

— Как хорошо, что ты со мной…

— Я уж не думала, что так будет…

— А я думал. Знал, что нужно подождать, пока представится случай… Скажи что‑нибудь…

— Если я заговорю, то потом не остановлюсь, и мне трудно будет сосредоточиться…

— Да говори что хочешь и сколько хочешь…

— Я хочу тебя…

— Я весь твой…

— Укуси меня в загривок!

— Что я, вампир, что ли?

— Не в шею, в загривок…

— В загривок?

— В загривок… А‑а‑а…

Он вонзил зубы мне в загривок, и я моментально кончила. Он продолжал толчки. Я обхватила колонну и оказалась почти на весу. Он поддерживал меня за талию. Я кончила еще два раза. Чувствовалось, что и он вот‑вот кончит. И тут какой‑то замогильный голос произнес что‑то непонятное. Мы оцепенели. Уж не граф ли это Дракула?.. Конечно, нет! Это был вонючий старик, спина у него была покрыта одеялом, а в руках он держал куски оберточной бумаги. За ним стояли два мальчика и женщина — такие же оборванцы. Они говорили без умолку и размахивали руками. Мы поспешно оделись. По‑румынски мы не понимали ни слова, но и так было ясно, что это нищие, обосновавшиеся в заброшенном доме. Я не успела сунуть другую ногу в штанину — просто натянула сапог, и мы пустились наутек, а вдогонку нам неслись крики несчастных бездомных.

— Что это они говорили?

— А черт их знает! Лучше в это не вникать.

— Это их пристанище!

— Где их только нет, этих нищих…

— Я, кажется, трусики потеряла… хорошие были трусики… жалко!

— Ты что, хочешь вернуться и поискать?

— А, вот они! Я их и не снимала…

— Я почти кончил…

— Хочешь продолжить?

— Еще как!

— Да ведь пора возвращаться… Полчаса прошло…

— Я очень хочу кончить.

— Ну, раз хочешь…

Мы нашли темный переулок. Продолжить было нетрудно — мне ведь не мешали ни брюки, ни трусики. Дело в том, что на мне были черные трусики его жены, о чем он и понятия не имел. Несмотря на холод и на дурацкое происшествие с нищими, член у него стоял хорошо. Я раскрыла разрез на жакете, и мы продолжили соитие. Кончил он быстро. Я и так уже была удовлетворена, только у меня страшно замерзла попа.