Читать книгу - "Остановка - Зоя Борисовна Богуславская"

в чтение газеты, присвистнул.) А сам где?

С в е т л а н а. Заглянет попозже. (Посмотрела в сторону Лидии.) Пожалуй, лучше дома его подожду.

О л е с я. Этого еще не хватало! Ну-ка, товарищ Календарев, не можешь ли ты проводить свою даму поближе к дискотеке? И в хорошем темпе.

К а л е н д а р е в. Если прикажешь, дорогая… (Идет к столу Нерукотворова, Лидии.) Как трудоустраиваемся?

Л и д и я. Подождать надо.

Н е р у к о т в о р о в. На грузовик она не хочет, а роли так, по заказу, не комплектуются.

Л и д и я. Вы же обещали с Минском связаться?

Н е р у к о т в о р о в. А вы полагаете, не связывался?

Л и д и я. Ничего я не полагаю. Просто спешу устроиться.

К а л е н д а р е в. А может, согласимся на грузовик? Сугубо временно. Если что, помогут.

Л и д и я. На грузовике я не смогу.

К а л е н д а р е в. Ерунда, научим.

Л и д и я. Не в этом дело. Мне тряска противопоказана.

Н е р у к о т в о р о в. Ну, знаете, мамочка. У вас очень высокие запросы.

Л и д и я. Нет у меня запросов. А трястись по ночам мне нельзя, я беременна.

К а л е н д а р е в. Беременна?

Л и д и я. Ну да. А что тут такого?

Н е р у к о т в о р о в. Ничего такого, вы женщина, это естественно. Только… (Открывает блокнот.) Это же нигде не зафиксировано. Абсолютно нигде.

Л и д и я. Зафиксируйте. Когда тот раз договаривались, я еще не знала.

Н е р у к о т в о р о в (растерян). Что ж с вами прикажете делать?

Л и д и я. Сама не знаю. (Махнула рукой.) Образуется как-нибудь.

Н е р у к о т в о р о в (записывая). Ну, загляните завтра, попробую. (Спохватывается.) Может, вас сюда буфетчицей порекомендовать. Временно. Место вакантное.

Л и д и я. Это уже более вероятно.

К а л е н д а р е в (Нерукотворову). Пока! (Выводит Лидию в вестибюль.) Как это вы умудрились? В такой неподходящий момент.

Л и д и я. А у меня подходящих не бывает.

Календарев подает плащ Лидии, закуривает. Входит  Л е г к о в с газетой в руках, он возбужден, торопится.

Л е г к о в (увидев Лидию). Что ты здесь делаешь?

Л и д и я. Устраиваюсь на работу. Ты сам настаивал.

Л е г к о в. В новое кафе?

Л и д и я. Ну да. Буфетчицей. Единица освобождается.

Л е г к о в. Этого только не хватало!

Л и д и я (делает шаг к двери, пошатнулась, села на стул, прикрыв глаза). О-ох!

Л е г к о в. Что с тобой?

Л и д и я (качнулась). Нехорошо…

Л е г к о в. Господи. (Подхватывает ее.) Что ты? Ну что ты? (Тормошит.)

Л и д и я (приоткрывает глаза). Иди, иди.

Л е г к о в (в панике). Так плохо, а? Ты побелела вся.

Л и д и я. Ничего. Топай. (Открывая глаза.) Все нормально. (Пытается подняться.)

Л е г к о в (помогая ей встать). Минуту, сейчас такси достанем. Вот так. Да обопрись, черт дери!

Они уходят. Календарев возвращается к столику. Светлана нервно оборачивается на хлопнувшую дверь.

О л е с я (Светлане). Не дергайся. Мадам отчалила, теперь можем устроить достойную встречу нашему новатору, нашей гордости.

С в е т л а н а. Да, я обещала.

К а л е н д а р е в (растерянно). Глупости, мы в дискотеку опаздываем.

О л е с я. Не расстраивайся, на тот свет не опоздаем.

К а л е н д а р е в. Этого, цикламенчик, мы знать не можем. Идемте, надо же все учесть, порядок навести.

О л е с я (мечтательно). Там, наверно, милиции…

К а л е н д а р е в. Это уж как водится.

О л е с я. Без драки точно не обойдется. Люблю! Хоть тут на мужские качества посмотришь. (Кричит.) Но мы, Валечка, отсюда не двинемся! У Легкова на душе праздник, а мы ответим ему черствым хамством и потопаем в твою дискотеку?

К а л е н д а р е в (после паузы). Да… у него сейчас на душе большой праздник!

З а т е м н е н и е.

КАРТИНА ДЕВЯТАЯ

Прошло всего несколько дней. На скамейке в парке, вблизи кладбища, С в е т л а н а  и  Г е н н а д и й. Далекая траурная музыка. Впоследствии, когда придет Олеся, Геннадий будет сидеть молча, как декорация. Чуть подступают впервые осенние сумерки, первый листопад.

С в е т л а н а (прерывая молчание, хрипло). Не могу… Не могу просто.

Г е н н а д и й (мычит). М-м…

С в е т л а н а. Ну, с чего это? Никогда он особенно на сердце не жаловался или чтоб приступы были. (После паузы.) Вечно заводил всех, что-то открывал.

Г е н н а д и й. Вот у него завод и кончился.

С в е т л а н а. Инфаркт в таком возрасте, так внезапно… Просто немыслимо.

Г е н н а д и й (после паузы). Опоздала его идейная к похоронам.

Молчание. Слышна музыка.

Может, врачи проглядели?

С в е т л а н а. Какое! Кругом же полно людей было. Он речь сказал, программу вел, потом музыка, танцы…

Внезапно возникает дискотека. Это кусок пространства, заполненный цветными кружащимися огнями, обрывками фраз, звуками знакомых танцевальных мелодий. Пантомима. Прожектор высвечивает в разных местах фигуры Н е р у к о т в о р о в а (записывает что-то в блокноте, приглашает  О л е с ю  танцевать, управляет электросинтезатором и просто спит в одном из кресел), К а л е н д а р е в а (говорит речь на эстраде, танцует попеременно с Олесей и  Л и д и е й, дирижирует общим краковяком и, наконец, появляется у стола  С в е т л а н ы  и Олеси). Вот он еще что-то говорит, размахивает руками, пьет пепси и вдруг начинает заваливаться на стол. Всеобщий переполох. Снова скамейка в парке.

…Сначала никто даже серьезно не воспринял. Подошел элегантный такой. «Душно, говорит, рыбки. (Всхлипывает.) Не разживусь ли у вас пепси глотком?» (Судорожный всхлип, она его подавляет.)

Г е н н а д и й. А «скорая»?

С в е т л а н а. Была реанимация. (Глухо.) Что только не делали. И укол в сердце, и дыхание. Разрыв аорты.

Г е н н а д и й. Крутится человек, вертится. Не ведает своего часа.

С в е т л а н а. Все открывал, открывал… а сам… (После паузы.) Если бы мы только знали. Господи, да что же это такое?!

К ним приближается  О л е с я. Возникла издалека музыка дискотеки, тут же сменяясь траурной.

О л е с я (села, тихо плачет). Извини, я словно рухнула. Держалась, держалась…

С в е т л а н а (поглаживает ей спину). Ты поплачь.

О л е с я (после паузы). Казалось, с Валькой — дела давно минувших дней… А сейчас понимаю: только это и грело, что он есть. Пусть с его идейной, пусть.

С в е т л а н а. Не надо.

О л е с я. Ведь не у всякого семья получается. Я часто говорила себе: допустим, ты любишь подводника. Приедет ненадолго и снова исчезнет. (Всхлипывает.)

С в е т л а н а. Он замечательно к тебе относился. Редко так бывает.

Г е н н а д и й. Чуткость была у него необыкновенная.

О л е с я. Вот он когда спросил: «Совсем меня забыла?» (Всхлипывает и берет себя в руки.) Я подумала, как жаль, что сигнала такого нет, который бы человек на любом расстоянии принять мог. (Плачет тихо.) Мать моя смолоду все болела, а я у бабки жила. Та заставляла в больницу письма писать. Я писала: «Мама, поправляйся, мы по тебе скучаем». И далее в таком же духе. А если б мама знала, если б ей аукнулось, как плохо мне было у бабки без нее. Сколько всего передумала я о ней…

С в е т л а н а. Пошли отсюда.

О л е с я. А теперь все. Никогда уж Валька не узнает. Самый близкий, самый нужный. (Плачет.) Чем жить, Светка… скажи.

Музыка обрывается. Геннадий встает, уходит.

С в е т л а н а. Пройдет. (Гладит ее спину.) Все проходит. Даже самое непоправимое. (После паузы.) Что было бы с человеком, если б отнять у него способность забывать? Хотя все и остается с нами хорошее, плохое… иначе б мы друг друга и понимать не могли.

О л е с я. Да, конечно, но очень уж больно. Вот тут, под ключицей.

С в е т л а н а (прижимает