Читать книгу - "Посмертные записки Пиквикского клуба - Чарльз Диккенс"

– Послушайте, – взмолился Боб Сойер, заглядывая в окно кареты, когда они остановились у гостиницы „Голова Сарацина“ в Таустере, – этак, знаете ли, продолжаться не может.

– Ах, боже мой! – воскликнул мистер Пиквик, очнувшись от дремоты. – Боюсь, как бы вы не промокли.

– Как бы я не промок? – повторил Боб. – Пожалуй, это уже случилось. Кажется, я отсырел.

Боб действительно отсырел: вода струилась у неге с шеи, локтей, обшлагов и колен, и весь его костюм так блестел от воды, что можно было принять его за клеенчатый.

– Я немножко промок, – продолжал Боб, отряхиваясь и разбрызгивая воду, словно ньюфаундлендская собака, только что выбравшаяся на сушу.

– Мне кажется, сегодня немыслимо ехать дальше, – вмешался Бен.

– Об этом и речи быть не может, сэр, – заявил Сэм Уэллер, решив принять участие в совещании. – Было бы жестоко принуждать к этому лошадей, сэр. Здесь есть постели, сэр, – Продолжал Сэм, обращаясь к своему хозяину, – чистота и комфорт. В полчаса приготовят прекрасный обед, сэр: куры и телячьи котлеты, сэр; французские бобы, картофель, торт и полный порядок. Разрешите вам посоветовать, сэр, – оставайтесь-ка вы здесь. Следуйте моим предписаниям, как сказал доктор.

В этот момент, весьма кстати, подоспел хозяин „Головы Сарацина“, дабы подтвердить слова мистера Уэллера касательно удобств этой гостиницы и подкрепить его мольбы мрачными предположениями о состоянии дорог я об отсутствии свежих лошадей на следующей станции, а также непоколебимой уверенностью в том, что дождь будет лить всю ночь, а к утру погода прояснится, и другими заманчивыми доводами, известными содержателям гостиниц.

– Все это верно, – сказал мистер Пиквик, – но я должен как-нибудь отправить в Лондон письмо, чтобы оно было доставлено завтра рано утром, иначе придется во что бы то ни стало рискнуть и ехать дальше.

Хозяин просиял от восторга. Ничего не может быть легче, стоит только джентльмену завернуть письмо в оберточную бумагу и отправить его либо с почтовой, либо с пассажирской ночной каретой из Бирмингема. Если джентльмен желает, чтобы письмо было доставлено как можно скорее, ему стоит только написать на обертке: „доставить немедленно“ – это верный способ, – или „уплатить подателю сего лишних полкроны за немедленную доставку“ – этот способ еще вернее.

– Прекрасно, – сказал мистер Пиквик, – в таком случае мы остановимся здесь.

– Джон! – крикнул хозяин. – Зажгите свечи в „Солнце“, разведите огонь в камине, джентльмены промокли! Пожалуйте сюда, джентльмены. Не беспокойтесь о форейторе, сэр, я его пришлю, когда вы позвоните. Джон, свечи!

Свечи были принесены, огонь разведен и дрова подброшены. Спустя десять минут лакей накрывал на стол, занавески были спущены, огонь ярко пылал, и все вокруг имело такой вид (как всегда бывает во всех приличных английских гостиницах), словно путешественников ждали и заблаговременно позаботились об их комфорте.

Мистер Пиквик уселся за отдельный столик и поспешно написал записку мистеру Уинклю, сообщая, что задержался по случаю плохой погоды, по завтра несомненно прибудет в Лондон. Эта записка была быстро завернута в бумагу и вручена мистеру Сэмюелу Уэллеру для передачи в буфетную.

Сэм оставил ее у хозяйки гостиницы и, обсушившись возле кухонного очага, возвращался, чтобы снять башмаки со своего хозяина, как вдруг, заглянув в приоткрытую дверь, увидел рыжеватого джентльмена, сидевшего за столом над кипой газет и с такой саркастической улыбкой читавшего передовую статью в одной из них, что нос у него искривился, а лицо дышало величественным презрением.

– Эге! – сказал Сэм. – Это лицо мне как будто знакомо, а также очки и широкополая шляпа! Будь я проклят, если тут не пахнет Итенсуиллом.

Сэм отчаянно закашлялся, чтобы привлечь внимание джентльмена. Джентльмен вздрогнул, поднял голову и очки, и Сэм увидел глубокомысленную и вдумчивую физиономию мистера Потта, редактора „Итенсуиллской газеты“.

– Прошу прощенья, сэр, – сказал Сэм, приближаясь к нему с поклоном, – мой хозяин здесь, мистер Потт.

– Тише! Тише! – крикнул Потт и, втащив Сэма в комнату, закрыл за ним дверь, всей своей физиономией неведомо почему выражая испуг.

– Что случилось, сэр? – осведомился Сэм, с недоумением озираясь вокруг.

– Даже шепотом не произносите моего имени! – отвечал Потт. – Это Желтый округ. Если раздраженное население узнает, что я здесь, меня разорвут в клочья!

– Да неужели, сэр? – удивился Сэм.

– Я паду жертвой их бешенства, – ответствовал Потт. – Ну-с, молодой человек, что скажете о вашем хозяине?

– Он с двумя приятелями остановился здесь на ночь по дороге в Лондон, – сообщил Сэм.

– И мистер Уинкль с ним? – насупившись, спросил Потт.

– Нет, сэр. Мистер Уинкль остался дома, – ответил Сэм. – Он женился.

– Женился! – с жаром воскликнул Потт. Он помолчал, мрачно улыбнулся и добавил глухим зловещим голосом: – Поделом ему!

Выразив таким образом свою смертельную ненависть и холодное торжество над поверженным врагом, мистер Потт осведомился, принадлежат ли друзья мистера Пиквика к сторонникам Синих. Получив весьма удовлетворительный ответ от Сэма, который знал об этом не больше, чем сам Потт, он согласился последовать за ним в комнату мистера Пиквика, где его ждал сердечный прием. Тотчас же было выдвинуто и принято предложение пообедать всем вместе.

– Как идут дела в Итенсуилле? – полюбопытствовал мистер Пиквик, когда Потт подсел к камину и все сняли мокрые сапоги и надели сухие туфли. – „Независимый“ еще существует?

– „Независимый“, сэр, – отвечал Потт, – все еще влачит свое жалкое, ничтожное существование. Ненавидимый и презираемый даже теми немногими, которые знают о его презренном и гнусном прозябании, захлебываясь потоками грязи, какие сам же изливает, оглушенный и ослепленный испарениями своей же собственной гнили, непристойный орган печати, не подозревая о своем падении, быстро погружается в предательскую трясину, которая как будто служит ему твердой опорой среди низких классов общества, но тем не менее смыкается над его головой и скоро поглотит его навеки.

Выразительно отчеканив этот приговор (заимствованный из его последней передовой статьи), редактор остановился, чтобы передохнуть, и устремил величественный взор на Боба Сойера.

– Вы еще молоды, – сказал Потт.

Мистер Боб Сойер кивнул головой.

– И вы также, сэр, – сказал Потт, обращаясь к Вену Эллену.

Бон признал справедливость этого обвинения.

– И, надеюсь, вы оба впитали те Синие принципы, какие я обязался перед народом Соединенного королевства защищать и проводить до конца жизни, – продолжал Потт.

– Видите ли, я, собственно говоря, в этом не разбираюсь, – отозвался Боб Сойер. – Я...