Читать книгу - "Таинственный мир кошек. Мифология, история и наука о сверхъестественных способностях самого независимого домашнего питомца - Герби Бреннан"

В конце концов, как это рано или поздно случается, неурядицы в моей жизни закончились. Я сделал предложение Джекс, она согласилась, и мы приступили к поиску дома, более подходящего для совместного проживания, чем мой маленький ирландский коттедж или ее однокомнатная квартира в Лондоне. Старый дом приходского священника показался нам идеальным. Мы оба волновались, как Мэггот, который к этому времени был уже взрослым котом с фиксированной территорией, отнесется к переезду, однако он пережил его гораздо лучше, чем мы ожидали. Он тщательно осмотрел каждую комнату, благосклонно согласился перекусить из личной миски и после этого, заявив права на единственный диван, который на тот момент времени нам удалось перевезти, свернулся клубком и заснул.

Через год он привел в дом жену и четверых котят.

Когда это случилось, я был на кухне. Мэггот ввалился через кошачью дверцу, мяукнул в мою сторону, а затем снова выпал наружу. Через несколько секунд он повторил все сначала. «В чем дело, Мэггот?» – спросил я. Следующая глава этой книги будет посвящена тонкостям общения с кошками, но в этом поведении не было ничего непонятного. Мэггот хотел, чтобы я последовал за ним.

Задняя дверь вела из нашей кухни в засыпанный гравием двор с большими двустворчатыми воротами, которые выходили на заросший пустырь. Мэггот стоял посреди двора, с тревогой оглядываясь назад, чтобы убедиться, что я иду за ним. Я не увидел ничего эдакого: никаких трупов грызунов, никаких мертвых птиц – ничего, что могло бы объяснить его странное поведение. Он подошел к воротам и замурлыкал-запел. Из жесткой травы, растущей на пустыре, вышла пушистая черная кошка. За ней по одному, друг за другом, шли четыре очаровательных котенка. Один был черным и пушистым, как мать. В том, кто был отцом остальных, не было никаких сомнений: все трое были точной копией Мэггота.

Мэггот с гордостью довел их до задней двери и подождал, пока я ее открою (позже он научил всех пользоваться дверью для кошек). Когда я это сделал, он провел семейство внутрь, прямо к шкафчику, где лежал кошачий корм, и выжидающе посмотрел на меня.

Согласно общепринятой точке зрения, ход событий, которые я только что описал, конечно же невозможен. Загляните в самые авторитетные источники, и вы узнаете, что отец котят не участвует в их воспитании, не проявляет интереса к их благополучию и даже при возможности убивает ради еще одного краткого полового акта с их матерью. Но Мэггот этого не знал. Он четко решил, что его подруга и котята заслуживают чего-то большего, чем зимовка в высокой траве, и привел всех в теплое, сытое и безопасное место, предварительно предупредив человека, который будет все это обеспечивать.

Исключение из правил только подтверждает правило: одного-единственного Мэггота было достаточно, чтобы показать, что шаблонные представления о кошках неверны. Осмелюсь предположить, что, хотя некоторые моменты в поведении кошек стереотипны, ни одна кошка не демонстрирует их все, а некоторые кошки – такое малое число из них, что мы вообще с трудом можем считать их кошками. Возьмем еще одного из моих котов, Воббера, который проявил себя как личность, будучи еще крошечным котенком.

Будущая мать Воббера, Брокколи, вошла в нашу садовую калитку в один прекрасный весенний день. Она была хорошо откормлена, хорошо ухожена и хорошо беременна – миниатюрное существо окраса тэбби, с белыми полосками и симпатичной мордашкой. Впоследствии она оказалась одной из немногих когда-либо знакомых мне кошек, которые действительно любили маленьких детей и не возражали, когда их тискали как плюшевую игрушку. Также выяснилось, что у нее имелся серьезный фетиш – ноги, она жевала пальцы каждого, кто опрометчиво решался ходить при ней босиком. Джекс влюбилась в нее с первого взгляда и предложила ей еду, которую та приняла, тихонько мяукнув. Они вместе отправились искать подходящую постель и остановились на картонной коробке, в которой когда-то лежали доставленные на дом овощи. Снаружи на коробке черным маркером были нацарапаны слова: «Брокколи кат. 1».

Три недели спустя, развалившись на коленях у Джекс, Брокколи родила своих котят. По-моему, их было четверо. Мы переселили мать и детей в картонную коробку и включили радиатор, чтобы им было тепло ночью. Брокколи, мурлыкнув, это одобрила.

Сразу после того, как котята открыли глаза, случилась беда.

Однажды утром мы с Джекс спустились вниз и увидели кровавую бойню. Картонная коробка была перевернута. На одной ее стороне были ужасные царапины, а подушка, которую мы положили внутрь, разодрана в клочья. Брокколи пряталась в углу. Испуганный писк подсказал нам, что котята укрылись за ней. Все, кроме одного. В центре на полу, в луже крови, лежал крохотный полосатый трупик. «Боже мой!» – вскрикнула Джекс.

Очевидно, котенок был мертв, но я подошел, чтобы убедиться в этом. Его рот был открыт, глаза закрыты, вокруг было очень много крови, но мне показалось, что я увидел едва заметное движение грудной клетки. «Кажется, он еще жив», – сказал я Джекс. Внутренний голос шепнул: это ненадолго.

Мы немедленно позвонили ветеринару. Она приказала нам привезти умирающего котенка вместе с матерью и остальной частью выводка, чтобы Брокколи не отказалась от него после разлуки, если он сумеет выжить. Ветеринарная клиника была в пятидесяти минутах езды. Когда мы добрались, умирающий котенок все еще дышал… Дышал он и на следующий день, когда мы позвонили, чтобы справиться о нем. К концу дня он снова с удовольствием ел. «Все это обнадеживает, – сказала ветеринар. – Но он был тяжело ранен и может остаться инвалидом».

Среди кошек были незаурядные личности. Кот в сапогах.

Гравюра Гюстава Доре. © Vostock Photo Archive

Исходя из характера травмы и своего опыта, она описала картину произошедшего. И снова, согласно общепринятой точке зрения, то, что случилось, было невозможно. Взрослый кот, жаждущий секса, забрался в дом через кошачью дверцу и разыскал Брокколи в ее картонной коробке. Инстинкт подсказывал ему, что, для того чтобы вернуть ее в состояние течки, он должен убить котят. Однако это ему не удалось. Один крошечный котенок, которому была всего неделя от роду, напал на взрослого кота, в то время как его братья и сестры спрятались за своей матерью.

Это была неравная битва. Фактически это вообще нельзя было назвать битвой. Нам известно, что кот отступил, возможно, удивленный тем, что ему дали отпор, поскольку никто из других котят не пострадал. Но прежде чем он это сделал, рефлекс заставил его укусить котенка за шею: так делают все кошки, чтобы убить свою добычу. Маленький полосатый котенок должен был умереть сразу, однако чудесным образом уцелел. Несмотря на самые первые опасения ветеринара, единственное, что у него было повреждено необратимо и навсегда – сухожилие шеи. Это привело к тому, что до конца жизни его голова была слегка наклонена в одну сторону. Так он получил свое имя Вобблер^[13] (для краткости просто Воббер) и носил его с гордостью, героический котенок и кот-личность.