Читать книгу - "Великое разделение. Неравенство в обществе, или что делать оставшимся 99% населения? - Джозеф Юджин Стиглиц"

Я также считаю, что лицемерие сторонников экономики свободных рынков проявилось во время Великой рецессии: эти псевдосторонники свободной рыночной экономики были счастливы принять помощь со стороны государства, особенно в форме существенной финансовой поддержки. Подобная политика деформирует экономику и, безусловно, ведет к снижению экономической эффективности. Более того, последствия такой политики несправедливо распределяются в обществе – богатым достается еще большее количество денег, а всем остальным приходится за это расплачиваться.

Когда я размышлял о том, кто же убил американскую экономику, номером один в списке подозреваемых лиц стал действующий на тот момент президент. Статья «Экономические последствия правления мистера Буша» дает детализированный разбор некоторых экономических последствий президентства Буша. Хотя на словах консерваторы сетуют на дефицит в бюджете, на деле они обладают удивительной способностью его создавать. Впервые серьезный дефицит в бюджете стал отличительной особенностью американской экономики при президенте Рейгане, и только во время правления Клинтона дефицит сменился профицитом. Но Джорджу Бушу удалось в кратчайшие сроки обратить ситуацию вспять, что было самым крутым поворотом (в неправильном направлении) во всей истории нации. Отчасти это произошло в результате оплаты двух войн кредитной картой, отчасти в результате снижения налогов для богатых, щедрости по отношению к фармацевтическим компаниям, расширения прочих форм помощи предприятиям со стороны государства, увеличением «пособия» богатым корпорациям в целом ряде секторов экономики, некоторые из которых были приличия ради завуалированы с помощью лазеек в налоговом законодательстве или посредством гарантий, другие же нагло оставлены на поверхности. При этом мы урезали помощь бедным под предлогом того, что мы не можем себе этого позволить.

Как я многократно писал^[18], бюджетный дефицит не всегда является проблемой, например, когда деньги идут на инвестиции, и тем более если это происходит в момент ослабления экономики. Но дефициты бюджета при Буше представляли действительно серьезную проблему. Дело в том, что они имели место в период кажущегося процветания, пусть это процветание и распространялось лишь на очень немногих. Деньги из бюджета направлялись не на то, чтобы как-то укрепить экономику, а на то, чтобы пополнить копилку крупных корпораций и кошельки представителей Одного процента. Мое беспокойство усиливалось еще и тем, что я предвидел надвигающуюся бурю. Хватит ли у нас ресурсов, чтобы справиться с ней? Отличатся ли консерваторы недостатком финансового благоразумия и в этот раз, избрав путь аскезы в тот момент, когда экономика отчаянно нуждается в кардинально противоположном средстве?

Для данной книги особенно важно то, что годы правления Буша ознаменовались увеличивающимся неравенством распределения доходов, которое, впрочем, он или не замечал, или предпочитал не предпринимать никаких мер, кроме тех, которые лишь усугубляли ситуацию. Написанная по этому поводу статья была короткая, в ней я не мог уместить весь длинный перечень того, что пошло не так. И я не сказал о том, что хотя во время правления Клинтона неравенство немного сократилось, при Буше доход (средний) среднестатистического американца, откорректированный с учетом инфляции, снизился, и это произошло еще до того, как рецессия усугубила положение дел. Все большее число американцев оставались без надлежащих услуг по здравоохранению. И их ожидала еще большая социальная незащищенность – увеличивался риск остаться без работы^[19].

Но, пожалуй, самый фатальный прокол президента в то время – это создание условий для Великой рецессии. В эту тему я углублюсь и буду говорить о ней более подробно на протяжении двух следующих глав. Снижение налогов для богатых, о котором я говорил выше, сыграло значительную роль в этой драматичной истории. Эта мера не только не справилась с задачей стимулирования экономики, но и обострила и без того серьезное неравенство в стране. Она также послужила наглядной иллюстрацией для еще одной темы, к которой я обращусь чуть позже в книге и которую взял на вооружение Международный валютный фонд – организация, славящаяся тем, что не занимает никаких «радикальных» позиций: неравенство всегда ассоциируется с нестабильностью^[20]. Создание кризиса 2008 года служит примером того, как это происходит: центральные банки намеренно раздувают экономические пузыри в качестве реакции на ослабевающую по причине увеличивающегося неравенства экономику. Эти пузыри в какой-то момент схлопываются и разрушают экономику страны. (Несомненно, Федеральный резервный банк должен был осознавать риски. Но его руководство продемонстрировало практически слепую веру в рынки. Организация не уделила должного внимания обостряющейся с каждым днем проблеме неравенства, подобно Бушу, который повторно назначил председателем Федеральной резервной системы Алана Гринспена, а после того как тот ушел в отставку, поставил на его место Бена Бернанке, своего главного советника по экономическим вопросам.)

На фоне этого возникает и третья тема: роль политики. Я подразумеваю политику в целом и политические меры в частности, которые в перспективе оказываются значимыми. Соединенные Штаты могли отреагировать на ослабевающую экономику инвестициями в ее развитие или мерами, способствующими сокращению неравенства. И то, и другое поспособствовало бы укреплению экономики и становлению более справедливого общества. Но экономическое неравенство неизбежно ведет и к неравенству политическому. В Америке произошло то, что и должно было произойти в государстве, где общество расколото. Вместо увеличенных инвестиций на деле мы получили сокращение налогов и поддержку бизнеса для богатых людей. Вместо мер регулирования, которые помогли бы стабилизировать экономическую ситуацию и защитить простых граждан, мы получили дерегулирование, которое привело к еще большему неравенству и сделало людей жертвами банкиров.

Дерегулирование

Чтобы понять корни Великой рецессии, необходимо обратиться к прошлому, а именно к курсу на дерегулирование, набравшему обороты во время президентства Рональда Рейгана. В главе «Ошибки капиталистов» я выявляю пять критических «ошибок», которые не только отразили основные тенденции в нашем обществе, но и в совокупности усилили эффект от каждой ошибки по отдельности, что в результате вылилось в самый глубокий экономический кризис за последние три четверти века. Некоторые из них прекрасно иллюстрируют новую силу финансов: назначение Гринспена председателем ФРС, потому что он поддерживал политику дерегулирования, сама политика дерегулирования, которая, начавшись еще при Рейгане, продолжилась при Клинтоне и включала в себя в числе прочего разрушение стены между инвестиционными и коммерческими банками^[21].