Читать книгу - "Жертвы моды. Опасная одежда прошлого и наших дней - Элисон Мэтьюс Дейвид"

У радиоактивного ремня был свой предшественник: первые два десятилетия XX века, еще до того как мир в полной мере осознал опасность радиации, отмечены повальным увлечением радием. Считалось, что таинственный светящийся элемент, открытый Марией Кюри, может придавать жизненные силы, бодрость и мужественность. Это чудодейственное лекарственное средство ценилось дороже платины, и производители использовали (или утверждали, что использовали) драгоценный элемент в удивительно широком ассортименте потребительских товаров. В их число входили смертоносные стрелки наручных часов, кувшины для воды «Ревигатор», крем для лица «Радиор», обещающий сияние кожи, фабричная краска марки Undark, использовавшаяся для выключателей света и окрашивания глаз у кукол и игрушечных животных, и презервативы^[605]. Федеральная торговая комиссия США даже ввела запрет на товары с радием, обладавшие «недостаточными радиоактивными свойствами, чтобы оправдывать заявленный состав»^[606]. Изделия текстильной промышленности, в частности шерсть марки «Орадиум» и вязаное белье марки «Ирадия», рекламировались как идеально подходящие для детского гардероба, так как они излучали «мягкое целебное тепло»^[607]. Шерстяное одеяло марки «Радиум», изготовленное в Англии и купленное в Канаде, датируется 1920-ми годами и, возможно, использовалось в больнице или санатории для лечения пациентов (ил. 1)^[608]. Мы протестировали его в физической лаборатории университета Райерсона и не обнаружили каких-либо следов радиоактивности или содержания радия, но в наши дни кажется немыслимым, что теплое изделие для создания комфорта рекламировалось как обладающее целебным радиоактивным действием.

1. Шерстяное больничное одеяло марки «Радиум». 1920-е. Сразу после его открытия радий считался целебным, но в этом одеяле не содержится ни грамма драгоценного, но опасного радиоактивного элемента. Из коллекции автора

Несмотря на небольшое количество крайне опасных изделий, в целом современная одежда обеспечивает нам комфорт и здоровье. Спортивная одежда позволяет коже дышать, отводит влагу и повышает наши достижения, но этот комфорт достигается ценой здоровья рабочих, которые его производят. Например, кроссовки склеивают, используя нейротоксические клеящие вещества. Работники обувной промышленности подвергаются воздействию клеев и органических растворителей, вызывающих повреждения центральной нервной системы^[609]. Тренер и изобретатель Билл Боуэрман, один из основателей компании Nike, стал одной из самых знаменитых жертв полинейропатии сапожника. Он отравился клеем, содержащим гексан, что лишило его способности бегать в им же созданной обуви^[610]. А что же происходит с тоннами обувного мусора, который мы производим, постоянно меняя на новые двадцать миллиардов пар кроссовок, изготавливаемых ежегодно?^[611] Одежда, больше впечатляющая окружающих, чем функциональная, все эти дешевые копии прет-а-порте-моды позволяют обновлять гардероб, когда нам того захочется, без особого ущерба для кошелька. Насколько желанна такая одежда? Чтобы сделать минималистские модели «моды быстрого изготовления» хоть сколько-нибудь интересными, производители отдают предпочтение ярким цветам, металлизированному покрытию и другим поверхностным эффектам, которые могут быть высокотоксичными или смертоносными для рабочих. Заполняя гардероб заведомо «одноразовой» одеждой, мы, возможно неумышленно, причиняем боль, страдания и иногда даже несем смерть жителям стран третьего мира. Книги Люси Сигл «За что стоит умереть: изнашивает ли мода мир?» или Элизабет Л. Клайн «Слишком модно одетые: шокирующая цена дешевой моды» рассказывают об опасных условиях труда и (сверх)потреблении в последние несколько десятилетий в Великобритании и Соединенных Штатах, рисуя удручающую и одновременно пугающую картину^[612].

Торговля товарами роскоши, от чая и специй до кашемировых шалей, уже давно приняла глобальные масштабы. Еще в 1862 году доктор Максим Вернуа, иллюстрировавший свою статью шокирующими рисунками ладоней, изъеденных мышьяковистой зеленью, задавался вопросом, какое влияние производство прелестных кашемировых шалей оказывало на руки и тела индийских рабочих^[613]. Важно отметить, что многие опасности, описанные врачами, привлекли внимание медицинского сообщества и прессы, поскольку производство и потребление осуществлялись в непосредственной близости друг от друга. Всемирная торговая организация Генеральным соглашением о торговле и тарифах, вступившим в швейной промышленности в силу в 2005 году, отменила торговые квоты на текстиль и одежду, в том числе импортный кашемир^[614]. Это привело к тому, что рынок перенасытился товарами и остатки швейной промышленности в северных регионах мира окончательно пришли в упадок. Теперь мы далеки не только географически, но и разобщены этически. Мы не можем увидеть, потрогать, почувствовать запах, не сталкиваемся с проблемами, порожденными современной модной индустрией, хотя обоняние и улавливает легкие дуновения запаха химикатов, когда мы проходим мимо магазинов одежды или открываем новую коробку обуви.