Читать книгу - "MOBY. Саундтрек моей жизни - Моби"

После полутора часов в такси мы прошли на дискотеку, полную японских клубных ребят, размахивающих разноцветными веерами.

– Почему они машут веерами? – спросил я, пытаясь перекричать музыку.

– О, это началось несколько месяцев назад. Теперь все так делают, – сказал промоутер. Он провел нас за сцену, в маленькую гримерку с красными стенами.

Когда он ушел, я сказал Саре:

– Не могу поверить, что играю сегодня. Она не ответила.

– Кстати, забыл у тебя спросить: ты умеешь играть на клавишных?

– Что?

– Чтобы тебе купили билет на самолет, мне пришлось сказать, что ты в моей группе.

– Ты хочешь, чтобы я играла на синтезаторе? На сцене? Я не умею.

– Нет, тебе просто надо притворяться. Все клавишные партии записаны на пленку.

– Думаю, смогу, – сказала она.

– Спасибо. Это был единственный способ заставить промоутера оплатить твой билет. Все будет весело. Просто прыгай по сцене и притворяйся, что играешь на синтезаторе.

– Я не буду прыгать по сцене, – сказала она.

Промоутер провел нас к месту моего выступления. Там стояли три новых синтезатора Roland, новенький Roland Octapad и два совершенно нетронутых микрофона.

– Оборудование отдадут мне? – спросил я.

– Ха-ха, хорошая шутка, приятель, – сказал он. – Нет, я взял все в аренду у Roland.

– Выглядит получше, чем то, на чем я играю дома.

– Это Япония, дружище. Готов?

Я кивнул. Он вышел на сцену и объявил:

– Из Нью-Йорка к вам приехал Моби!

Я выбежал на сцену, а Сара встала за «свой» синтезатор в глубине. Ah Ah начиналась с рычащих синтезаторов. Я стучал по новенькому Octapad и бегал по сцене, крича в микрофон. Тысяча японских рейверов танцевали и размахивали разноцветными веерами, словно стая радужных рыб. Я посмотрел на Сару; она стояла, устремив взгляд на синтезатор, и притворялась, что играет. Я подбежал к ней и улыбнулся. Она посмотрела на меня, потом опять на синтезатор.

Заиграла Go. Я как раз собирался в первый раз крикнуть: «Go!», и тут на меня сзади кто-то наскочил. Я упал на сцену лицом вниз и попытался развернуться, чтобы понять, кто же на меня навалился: это оказался огромный мужик, одетый в девятифутовый костюм дерева. Почти все его тело было скрыто под костюмом, но через ветки я все-таки разглядел потное белое лицо. Я попытался встать, но он схватил меня и опять повалил на сцену.

Я посмотрел на край сцены; промоутер стоял сбоку, улыбаясь и пританцовывая. Он показал мне два больших пальца.

– Мне надо играть! – крикнул я мужику в костюме дерева. Он улыбнулся и опять меня повалил. В процессе борьбы с деревом я попытался привлечь внимание Сары. Она смотрела на меня и дерево непонимающим взглядом.

– Помоги! – закричал я. Но она продолжила изображать игру на синтезаторе.

Зрители размахивали красными, желтыми и оранжевыми веерами, предполагая, что борьба с деревом – это тоже часть шоу. Наконец я вырвался из его хватки и бросился к промоутеру.

– Убери его от меня! – закричал я; человек-дерево гнался за мной по сцене, готовясь к новой схватке.

– Это Чез, приятель! – крикнул в ответ промоутер. – Он со всеми так делает!

– Скажи, чтобы он прекратил!

Промоутер выглядел разочарованным в лучших чувствах.

– Чез! – крикнул он. – Прекращай!

Чез, человек-дерево, подбежал ко мне и крепко обнял. А потом спрыгнул в зал и стал отплясывать вместе с японскими рейверами, которые размахивали веерами.

После концерта мы с Сарой приходили в себя за кулисами, и тут вошел явно смущенный промоутер.

– Что это было? – спросил я.

– Тот парень-дерево?

– Ага.

– Ну, он так со всеми делает, и зрителям очень нравится, – сказал он.

– А почему ты меня не предупредил заранее?

– А что, я не предупредил?

Мы с Сарой уехали в гостиницу и попытались (неудачно) заняться любовью в маленькой японской ванне. На следующий день мы отправились в тринадцатичасовой полет до аэропорта имени Кеннеди.