Читать книгу - "Позывной — Кобра. Записки "каскадера" - Эркебек Абдуллаев"

Наши спецгруппы «Альфа» и «Вымпел» расположились на территории Тбилисских высших курсов КГБ. Участия в событиях мы не принимали, ограничиваясь охраной правительственных зданий.

Я потом смотрел выступления Собчака по Центральному телевидению и был поражен, что он не сказал главного. Видимо, политические интересы взяли вверх. Обвинили десантников, что они зарубили безоружных людей саперными лопатками, травили газами. Но это не так. Конечно, в гибели демонстрантов — а там была сидячая забастовка — руководители военной операции виноваты. Уж если планируется операция по очистке площади, надо создать коридоры, по которым люди могли бы уйти. Внутренние войска обучены таким действиям. А тут, напротив, заблокировали все выходы, и семнадцать человек в поднявшейся панике были задавлены толпой.

Следует напомнить, что многие демонстранты пустили в ход камни, палки с набитыми гвоздями. Началась жестокая драка, и десантники взялись за лопатки. Кстати, солдаты внутренних войск в своем снаряжении таких лопаток не имеют, у них дубинки. В итоге несколько демонстрантов получило травмы. Об этом было составлено официальное медицинское заключение, о котором Собчак в телевизионном выступлении умолчал. Если бы Горбачев взял на себя ответственность, не сомневаюсь, что завоевал бы уважение всего офицерского корпуса. Мы бы пошли за ним до конца и свернули шею любому. Однако он струсил и предал нас, выставив генерала Родионова в роли козла отпущения.

Махинджаури

Летом 1989 года я впервые в жизни получил семейную путевку в санаторий «Махинджаури». Перед отъездом в Батуми бывалые оперативники просили передать привет какому-то дуканщику Ахмету и загадочно улыбались. Ахметом оказался симпатичный аджарец лет пятидесяти, торгующий фруктовыми соками на территории санатория. Ежедневно чекисты в сопровождении бдительных жен по дороге на пляж и обратно в заглядывали в киоск. Ахмет смотрел умными глазами и спрашивал:

— Минеральной воды или гранатовый сок?

Жены никак не могли понять, когда и где мужики успевают надраться? Пока одна сообразительная особа не обратила внимания на то, что минеральная вода, наливаемая Ахметом ее мужу, не шипит и не пузырится! Последовал мгновенный перехват руки со стаканом, уже поднесенным ко рту страждущего супруга. Водка! Вместо гранатового сока, мужикам, естественно, наливался коньяк. Дура-баба затеяла скандал. Дукан прикрыли. Провал этой явки остро переживала чекистская братва всего Союза, а ведь она успешно функционировала еще со времен НКВД!

Там, в Батуми, довелось подискутировать с одним представителем местного народного фронта. Он с жаром и гневом рассказывал мне о тбилисских событиях:

— Понимаешь, нас травили газом, состав которого до сих пор не могут определить!

— Слушай, дорогой, ты служил в армии? Значит, знаешь, что с помощью ВПХР даже сраный пехотный ефрейтор за три минуты способен определить любое отравляющее вещество. А у вас академики не могут? Чепуха!

— Понимаешь, там был какой-то секретный газ!

— Хорошо, начнем по порядку: был применен газ или не был?

— Был.

— Какой тип отравляющих веществ был применен: известный или неизвестный войсковых химикам?

— Неизвестный.

— Кто мог применить против мирных демонстрантов неизвестный отравляющий газ?

— Армия!

— Почему только армия? Существуют еще КГБ и МВД.

Собеседник призадумался и поправился:

— Я хотел сказать, что, в общем, русские применили газ против грузин, а какое ведомство это сделало, не принципиально.

— Ну, допустим, не русские, а Центр, вернее Политбюро. А в Политбюро, между прочим, сидит товарищ Шеварднадзе. Неужели он мог допустить такое против собственного народа?

— Нет, не мог. Наверное, его не поставили в известность.

— Хорошо, допустим, Горбачев принял решение самолично, не поставив в известность остальных членов Политбюро. Но об этом обязательно должны знать министр обороны, председатель КГБ и министр внутренних дел. Как без ведома высшего военного руководства страны взять со склада отравляющие вещества?

— Слушай, причем тут Горбачев? Это сделал генерал Родионов!

— В армии существует строгий порядок. Ни один батальон, танк, ни один боевой самолет или корабль не может самостоятельно покинуть расположение, не то что начать боевые действия. Решение на применение силы принимается первым лицом государства не в одиночку, а коллегиально. И потом, в арсеналах армии содержатся в основном боевые отравляющие вещества. Одной капли достаточно, чтобы угробить все население Тбилиси. А у вас три с половиной тысячи пострадавших с синдромом, напоминающим алкогольное отравление, и никто не умер.

— Тогда, значит, это сделали менты.

— У МВД нет боевых отравляющих веществ. У них на вооружении слезоточивый газ для разгона демострантов, сертифицированный не только Минздравом СССР, но и разрешенный во всех странах мира.

— Остается КГБ.

— Ну почему же? А ты не подумал, что какой-нибудь токсин могли принести демонстранты, скажем, студенты химфака для борьбы с силами правопорядка или с провокационными целями?

— Нет! Ни один грузин никогда на провокацию не пойдет!

— Согласен. А что, если провокацию устроила «третья сила», которая могла пытаться столкнуть лбами Москву и Тбилиси? А вы, не разобравшись, подняли хай на весь мир, обвиняя Центр.

Представитель Народного фронта скрипнул зубами:

— Слушай, все киргизы — такие же жополизы русских, как ты?

Не вставая с места, через стол я ткнул кулаком ему между глаз. Он отлетел вместе со стулом. Хозяева дома зачем-то повисли у меня на руках, вывели на улицу. Покурили. Немного успокоившись, они пришли к выводу, что мой собеседник был не прав, оскорбляя не персонально меня, а мою нацию. Вернулись в комнату. Пострадавший, прикладывая к ушибленному месту непочатую холодную бутылку, в это время как раз клялся мамой, что меня зарежет. Я сел за стол напротив него, враз замолкшего, и сказал:

— Если не хочешь получить еще раз в пятак, разливай.

Он повиновался.

Охота за атомным призраком

В начале января 1990 года нашей группе внезапно объявили учения. Очертили на карте район действий и дали команду на поиск мобильных ракетно-ядерных комплексов на железнодорожных платформах. Сроки на подготовку и проведение операции определили жесткие. О комплексах мы имели самое смутное представление, поскольку в ту пору любая информация о них шла с двумя слонами («два слона» на оперативном жаргоне означает гриф «Совершенно секретно»). Удалось лишь установить, что в НАТО они называются СС-24. Группа собралась в классе и начала мозговой штурм.

— Несомненно одно: они ездят по рельсам, — задумчиво начал первым бывший пограничник.

— Потрясающая осведомленность! — хохочет командир группы.