Читать книгу - "Что такое наука, и как она работает - Джеймс Цимринг"

Поскольку ЗГТ обычно применяют по назначению врача, те женщины, которые имели доступ к хорошей медицинской помощи и обращались к врачу, с гораздо большей вероятностью получали ЗГТ, чем те женщины, которые этого не делали.

Это означает, что в целом женщины, принимающие ЗГТ, с большей вероятностью обращали внимание на другие вопросы здорового образа жизни (регулярные медицинские осмотры, частые упражнения, соблюдение правильной диеты, тестирование и лечение высокого уровня холестерина, отказ от курения и т. д.). В рандомизированных контролируемых исследованиях женщин случайным образом распределили по группам независимо от их финансовых возможностей и образа жизни. Все женщины, которые согласились принимать ЗГТ, были поделены на две группы при помощи рандомизации, чтобы исключить какие-либо статистически значимые различия между группами, кроме проверяемой переменной (в данном случае ЗГТ). Первая группа получала ЗГТ, тогда как вторая группа получала имитацию лечения (плацебо). Во многих случаях такие испытания требовали дополнительной осторожности, чтобы ни пациенты, ни врачи не знали, в какой группе находится конкретный пациент. Это называется двойным слепым исследованием (потому что и пациент, и врач не знают, к какой группе принадлежит данный пациент). «Двойная слепота» предотвращает более коварные искажения, такие как непреднамеренно другое лечение врачом тех, кто получает ЗГТ, в отличие от тех, кто получает плацебо (например, более частые лабораторные тесты на холестерин и т. д.).

По окончании исследований были получены поразительные и несколько шокирующие результаты. Мало того, что терапия ЗГТ не привела к снижению частоты сердечных приступов, но в одном исследовании она дала совершенно противоположный результат — увеличила частоту сердечных заболеваний^[179]. Как такое возможно? В данном случае снижение частоты сердечных приступов благодаря здоровому образу жизни женщин, принимавших ЗГД, было достаточно сильным, чтобы преодолеть повышение частоты сердечных приступов от ЗГТ, поэтому ретроспективные исследования использования ЗГТ показали противоположный результат, противоречащий проспективному исследованию. Очевидно, что искажающие факторы не просто сформировали ошибочную ассоциацию, но и сделали ее настолько сильной, что на ее основе получились прямо противоречащие реальности выводы.

В свете новых данных профессиональные медицинские ассоциации изменили свою прежнюю политику и посоветовали не проводить ЗГТ большинству женщин в постменопаузе^[180].

С точки зрения непрофессионала, вся история с ЗГТ напрочь сбивает с толку. Она демонстрирует непоследовательность и переменчивость научного понимания по мере его развития и создает сильное впечатление, что научное сообщество шарахается в тумане и не знает, что делает. ЗГТ была настоятельно рекомендована как имеющая заметный и научно подтвержденный положительный эффект, но через десять лет пациенты узнали, что предыдущая рекомендация не только неэффективна, но и вредна для их здоровья. Как такое безумие могло быть предметом науки, и откуда мы знаем, что новая рекомендация не будет объявлена вредной снова через 10 лет?

Что ж, на самом деле этот пример демонстрирует, что наука работает именно так, как должна работать, подвергая гипотезы (даже те, которые широко признаны) все более и более строгим проверкам и переоценивая утверждения о знаниях по мере появления все большего и большего количества данных. Хотя авторитетные деятели и профессиональные сообщества, исходя из лучших доступных данных, превозносили эффективность ЗГТ, скептически настроенные ученые продолжали изучать этот вопрос, сосредоточившись на исключении известных источников ошибок (например, искажающих факторов) и получении дополнительных данных. В науке рано или поздно побеждают природные явления, а не соображения личного или группового авторитета. Тем не менее наука всегда находится в процессе развития, «истины» всегда неубедительны, и никакие утверждения о знании не защищены от пересмотра в будущем.

Неопределенность и уязвимость научных выводов — это цена, которую мы платим за самокорректирующийся процесс, основанный на растущем количестве доказательств, специально разработанных, чтобы опровергнуть предыдущие выводы. Именно в этой уязвимости и состоит ироническая сила и достоинство науки. Системы убеждений, которые не выдвигают свои идеи с целью их испытания и опровержения, никогда не изменят своих взглядов и, как таковые, обладают очевидными достоинствами однозначности и непоколебимости; однако они также неспособны исправить любые допущенные ими ошибки. Итак, если система убеждений не идеальна во всех отношениях, от этого нет лекарства — более того, ее несовершенство далеко не всегда заметно. Непоколебимые системы убеждений привлекают тех, кто предпочитает постоянство; но для ученых бесконечный путь к лучшей достоверности стоит отсутствия абсолютной истины.