Читать книгу - "Сквозь Африку. Заметки и размышления путешественника на деревянном велосипеде - Константин Колотов"

Я проехал на велосипеде уже больше 12 000 километров. В Сенегале и Гвинее и даже в пустыне Сахара я встречал велопутешественников, они есть везде. Не встречал я их только в ЮАР. Почему в такой красивой и богатой стране очень трудно встретить велопутешественника и какие опасности поджидают здесь туристов, я расскажу вам.

Последние две недели я пожил в условиях лакшери: красивые дома, дорогие машины, вкусная еда. После всех трудностей, свалившихся на меня в Гвинее, этот отдых был необходим. Сейчас я готов был стартовать в дальнейший путь.

До старта Ironman оставалось две недели. Из Кейптауна я вернулся в город Веллингтон к моим друзьям Йену и Лесли. Мне было немного неловко, я не знал, не перегибаю ли палку, используя гостеприимство моих добрых друзей, но Йену и Лесли сказали, чтобы я ничего себе не придумывал и оставался у них столько, сколько захочу. Йен начал звать меня «мой сын» или «сынок».

Мы еще раз вместе сели и нарисовали новый план моего путешествия по ЮАР.

Прошлый план не подходил, так как 1600 километров за две недели я уже проехать не успею. Особенно учитывая, что я уже месяц не садился на велосипед. Новый маршрут пролегал от города Джордж до города Порт-Элизабет. Общее расстояние – 360 километров. Немного, но для подготовки к Ironman мне важно было проехать хотя бы это.

До Джорджа Йен ехать своим ходом мне запретил, сказав, что очень опасно. К сожалению, после отмены апартеида в этой стране для белых людей спокойная жизнь стала возможна только в окружении заборов и охраны. Поэтому из Веллингтона до Джорджа мне был куплен билет на автобус, далее – велосипедом до города Джеффрис-Бей и оттуда 70 километров на такси в аэропорт, въезжать на велосипеде в город Порт-Элизабет тоже оказалось небезопасно. План меня устраивал.

До его реализации у меня было еще четыре дня. Эти дни я провел, штурмуя на велосипеде одиночные треки в горах Веллингтона. Виноградники, скалы, леса, горные речки. Красота неописуемая. Я был в восторге от этих дней. Один из них провел на ферме, принадлежащей компании Йена. Одно из направлений бизнеса Йена – это продажа декоративных деревьев. Ферма огромная, кроме деревьев она обслуживает любителей конного спорта. Здесь живут и тренируются лошади.

Я начинал любить жизнь в Веллингтоне: потрясающая красота, вкусная еда, иногда по вечерам мы ездили на другие фермы на ужин. В субботу мы с Йеном и Лесли посетили шесть мест! Шесть! В одном мы позавтракали, в другом пообедали, в третьем выпили по бокалу вина, в четвертом съели мороженое, в пятом поужинали, а в шестом съели десерт на фоне заката. Я влюбился в фермы Веллингтона. Здесь хочется жить. Возможно, это впервые в моей жизни, когда я влюбился в какое-то место.

Я люблю свое родину – Алтайский край – и мечтаю когда-нибудь вернуться туда и построить деревню для себя и друзей. Но здесь, в Веллингтоне, такая красота, такой климат, такая инфраструктура, что «изобретение велосипеда» со строительствами деревень кажется лишним. Как бы там ни было, день Х пришел.

В 5:40 стартует мой автобус до Джорджа. Я проснулся в 4:30. Позанимался английским (делаю это каждое утро), позавтракал. Проснулась Лесли и приехал Йен. Мы обнялись с Лесли, она пожелала мне хорошей дороги и сказала, что в любое время ждет меня обратно. Мне было грустно с ней расставаться. Лесли стала мне близким другом; несмотря на языковой барьер, на разницу культур, 30-летнюю разницу в возрасте, я все равно нашел в ней родственную душу и чувствую любовь к ней.

Йен помог погрузить мой байк в машину и провез меня 60 километров до места, откуда стартует мой автобус. Йен – другая часть моей души, которая осталась в Веллингтоне. Йен показал мне Веллингтон и его окрестности так, что я думаю не видели многие местные жители. И Йен помог мне сделать большой прогресс в изучении английского языка. Он болтал со мной каждый вечер, подбирал простые фразы, понятные мне темы, пытался угадать по моим жестам, что я имею в виду, и переводил мой язык жестов на английский. Расставаться с ним мне тоже было грустно.