Читать книгу - "Право писать. Приглашение и приобщение к писательской жизни - Джулия Кэмерон"

– По-моему, я сейчас пишу отличную вещь, – сказал мне один знакомый писатель Джордж по телефону. – Может, именно поэтому у меня с трудом получается заставить себя взяться за дело.

– К третьей фразе я уже вполне раскачиваюсь, – утверждает поэт Джеймс Навэ. – А вот добраться до первых двух – сущая мука.

Основная причина, по которой писатели откладывают дела на потом: так они нагнетают ощущение аврала. Когда сроки поджимают, у нас выделяется адреналин. Он усыпляет и отвлекает цензора. Писатели откладывают до последнего, потому что, когда они все-таки добираются до рабочего места, могут проскользнуть мимо цербера-цензора.

Себя же писатели убеждают, что медлят, потому что им пока не хватает идей, но как только идеи появятся – они тут же примутся писать. Вообще-то все наоборот. Берясь писать, мы запускаем творческий насос, и идеи изливаются потоком. Именно писательство привлекает идеи, а не идеи запускают писательство.

Писатели медлят, потому что не чувствуют вдохновения. Вдохновение – роскошь. Писать – и писать отменно – можно и без вдохновения.

Писатели откладывают работу, потому что это позволяет им зациклиться на одном проекте и только мечтать об остальных – о чем они напишут, когда у них будет на это время. Тогда риск гораздо ниже. Писателю не нужно ничего писать, пока он не дописал то, над чем работает сейчас, и потому, если можно еще немного помедлить, всем будет хорошо и безопасно.

Писатели бьют баклуши в порядке некоторого ритуала. Большинству писателей не хотелось бы знать, как быстро и легко они могли бы писать, поэтому они ходят кругами вокруг рабочего места, как пес, ищущий, где бы улечься. Им не хочется верить, что для того, чтобы писать, нужно всего лишь начать. Писатели привыкают откладывать. Это позволяет им заняться кое-чем еще вместо работы, а именно: презирать самих себя. Писатель, который не пишет, обычно мучается от угрызений совести и занимается самобичеванием. Откладывание на потом очень похоже на пьянство: эдакая маленькая позорная тайна.

У писателей есть множество способов отлынивать. Многие болтают по телефону: «Я только перезвоню паре человек, чтобы проветрить мозги для работы», – говорят они. Некоторые волынят, читая. Всегда удается найти еще какой-нибудь материал, который хотя бы гомеопатически связан с темой их работы, и тогда можно еще немного почитать чужие мысли вместо того, чтобы начать уже выражать свои. А некоторые ухитряются увиливать даже писательством. Они строчат пространные заметки о том, что когда-нибудь соберутся написать. Заметки замещают писательство.

Многим писателям не хочется знать, что отлынивание легко лечится. Ежедневная практика утренних страниц приучит цензора стоять в сторонке, благодаря чему откладывать написание любых текстов на потом сделается гораздо труднее. Творческие свидания наполнят ваш внутренний колодец идей, и рано или поздно вы уже не сможете сдерживать желание поделиться ими с бумагой. Прорыв Сквозь Препятствия, быстрое перечисление страхов и обид, связанных с проектом, легко прочищает творческий канал. Эффективнее всего неделя медийного воздержания: семь дней вы не читаете, не смотрите телевизор и кино, не слушаете радиопередачи; к концу этой недели даже самый злостный волынщик с некоторым рвением берется за работу.

Откладывание на потом имеет свои преимущества, от которых трудно отказаться. Писателю с творческим застоем сострадают. Если гению не пишется, он оказывается в центре отрицательного внимания. Такие гении пугают людей гораздо меньше, чем те, что еще и плодовиты.

Еще одно скрытое преимущество отлынивания заключается в том, что оно позволяет нам замыкаться в себе или уж во всяком случае ограничить общение. «Мне надо писать» – любимая отговорка, когда нас зовут в кафе, на ужин или в кино. И мало кто осмелиться признать, что если вы пишете – пишете свободно и часто – нет оправданий, чтобы не жить при этом полной жизнью.

– Кажется, я себе же делаю хуже, – говорит мне Грег. – Мне так хорошо пишется, а я никак не могу себя заставить сесть за работу. Оказывается, мы боимся не отсутствия таланта, а того, что этот талант у нас есть.

И откладывание в долгий ящик, и его так называемые преимущества – очевидное членовредительство, но все это ерунда по сравнению с тем, что от этого недуга есть верное средство. Эта привычка похожа на алкоголизм еще и этим: кому какое дело, зачем вы злоупотребляете выпивкой? Просто прекратите!

Да, но как?

1. Пишите ежедневно, хотя бы утренние страницы.

2. Запускайте свой творческий двигатель посредством медийной депривации и Прорыва Сквозь Препятствия.

3. Следите за своей телефонно-разговорной диетой.

4. Следите за производительностью заметок.

5. Заведите таймер на полчаса писательского времени в день. Помолитесь о желании писать – и пишите.

В корне откладывания на потом лежит желание верить фантазиям. Мы ждем того загадочного и прекрасного мгновения, когда мы сможем не просто писать, но писать безупречно. Стоит позволить себе писать несовершенно, возникает позволение писать вообще. Очень полезно поймать себя на нездоровом пристрастии к перфекционизму. Вместо того чтобы говорить: «Я жду подходящего момента, чтобы писать», попробуйте сказать: «О, у меня опять приступ перфекционизма». А потом позвольте себе писать – не идеально.