Читать книгу - "Есть, любить, наслаждаться. Еда. Путеводитель-травелог для женщин по ресторанам, кухням и рынкам мира - Лайла Демэй"

Нет, конечно, это не концерт для скрипки Вивальди. Four Seasons – это величественная и мощная симфония, которую каждый день играют на 99 East 52nd Street в престижнейшем ресторане, расположенном в не менее престижном здании Сигрем-билдинг. В городе, в котором все меняется быстрее, чем Опра Уинфри успеет сделать шаг, Four Seasons продолжает оставаться эпицентром пауэр-ланчей. История утверждает, что именно в этом ресторане изобрели chopped salad,[175] который стал обязательным атрибутом любого делового завтрака сильных мира сего, пришедших в ресторан обсуждать свои проблемы. Преимущество чоппед салата заключается в том, что тот, кто его ест, может одновременно слушать, говорить, отвечать на вопросы, делать заметки одной рукой, отправляя другой в рот салат, и даже не смотреть при этом в тарелку. Именно здесь, в этом ультрашикарном ресторане, в который превратился изначально обычный кафетерий, начиная с 1959 года, встречаются владельцы предприятий, финансовые воротилы, влиятельные политики и бизнесмены. Список постоянных клиентов напоминает Боттэн, справочник аристократических фамилий и видных деятелей государства. Президенты Goldman Sachs, Citigroup, New York Daily News, бывшие и нынешние, известные ведущие телеканалов, послы, торговцы оружием, знаменитые адвокаты, бывшие президенты США, госсекретари – короче говоря, здесь бывает весь цвет общества.

Войдите в ресторан со стороны 53-й улицы, поднимитесь по мраморной лестнице в отделанный деревянными панелями зал, декорированный Филипом Джонсом в свойственном ему стиле ар-деко. Справа от вас находятся квадратный бар и легендарный гриль-холл. Это то место, где нужно побывать, и где вас должны заметить. Здесь все дышит роскошью и богатством. И никакого снобизма. Все проникнуто чинным спокойствием и благородством и абсолютным неприятием ячества. Скромность и сдержанность являются главными достоинствами в Four Seasons. Алекс фон Биддер, очаровательнейший, прекраснейший, элегантнейший и скромнейший владелец ресторана, утончен и изыскан, как итальянский принц, и, как швейцарская гвардия, охраняющая Ватикан, умеет оставаться в тени. Хотя в то же время слащав, как фиалковая пастилка, и болтлив, как парижская консьержка.

Four Seasons – это идеальная декорация для разыгрывающихся здесь драм, политических триллеров, а иногда и трагедий мирового масштаба. Содержимое тарелок никого не интересует, сюда приходят не для того, чтобы поесть и подкрепиться. Сюда приходят, чтобы ввязаться в схватку, вести тайные переговоры, устраивать заговоры, ссориться, мириться, отмечать заключение сделок и союзов, смаковать горечь поражения. И какие бы блюда ни заказывали, будь то обычный салат, жареный морской язык «мёньер» или запеченные крабы по цене 46 долларов, на исход разыгрывающихся сценариев они повлиять не могут. А цены являются самым гастрономически корректным способом объяснить партнеру: «Да пошел ты!..» И стоимость блюд на самом деле никого не интересует, потому что все оплачивают компании.

Обед или ужин в Four Seasons – это, кроме того, способ продемонстрировать и подтвердить свой статус, давая понять окружающим, что, несмотря на кризис, у тебя все хорошо. Преступники и мафиози в белых воротничках приходят сюда, чтобы пообедать в последний раз перед тем, как отправиться в тюрьму. И здесь же пройдет их первый завтрак по возвращении на волю. И можно с уверенностью утверждать, что они всегда являлись частью этого мира.

И у каждого из представителей этого мира свои привычки. Как только Пит Петерсон, основатель инвестиционной компании Blackstone Group и бывший секретарь Департамента торговли в правительстве Никсона (то есть министр торговли), появляется в ресторане и садится за «свой» стол, Алекс несколько фамильярным жестом обнимает его за шею. Зрелище вызывает недоумение: Алекс вешает ему на шею слюнявчик. Не салфетку, которую засовывают за воротник, а именно длинный и широкий слюнявчик, не похожий ни на что другое.