Читать книгу - "Добро пожаловать в Пхеньян! - Трэвис Джеппсен"

После экскурсии по музею бо́льшую часть остававшегося времени мы потратили, пытаясь исполнить страстное желание Александра приобрести смартфон «Ариран». Он, как истинный гик, давно мечтал об этом сувенире из КНДР, но не смог купить его во время предыдущей поездки. Живущие в стране иностранцы, покупая смартфон, могут также подписаться на обслуживание местного оператора «Koryolink», однако у них будет возможность звонить только на номера других иностранцев, подключенных к этой сети, звонки на обычные корейские номера недоступны. В отличие от корейцев, иностранцы могут даже подключить интернет, хотя это довольно дорого; корейцы же могут пользоваться только местной сетью – что-то типа интранета масштаба целой страны. Естественно, звонки на заграничные номера также заблокированы.

Мы провели остаток дня в центре международных коммуникаций на набережной реки Потхонган, пытаясь всё устроить с покупкой смартфона. Как и в большинстве социалистических стран, в которых я жил или которые посещал, эта процедура требовала многих часов ожидания из-за бюрократической волокиты. В какой-то момент мое терпение лопнуло и я спросил Александра, какой смысл заключать контракт на обслуживание. Мы собираемся провести здесь всего месяц, звонить можно только друг другу, но бо́льшую часть времени мы и так обречены быть вместе. Это просто абсурд!

«Извини, пожалуйста, Трэвис. Но для меня это действительно важно». Он подмигнул мне. Позднее, когда рядом с нами не было наших гидов, Александр объяснил, что он хочет дозвониться до одного человека, работавшего в недавно открытом французском консульстве. «С его помощью, – сказал Александр, – мы сможем осуществить наш большой план на вечер субботы: посетить закрытую для посторонних дипломатическую территорию, на которой есть собственный ночной клуб».

* * *

Ужинать мы отправились в новый ресторан, недавно открывшийся на подземном этаже торгового центра «Кванбок». Мы взяли мое любимое блюдо местной кухни – нэнмён по-пхеньянски: тонкую коричневую гречневую лапшу с редькой в холодном бульоне с кусочками мяса, острой капустой кимчхи, огурцом и специями. Для вкуса можно добавить чайную ложку горчицы и чуть-чуть уксуса. Сначала нужно сделать небольшой глоток бульона, чтобы «попасть во вкус», а уже затем приниматься за еду с помощью металлических палочек.

«Что, черт возьми, ты делал сегодня в классе? Учился издавать животные звуки? – фыркает Александр, пережевывая лапшу. – Прости, Трэвис, но дверь была открыта и всё было… хммм… достаточно громко».

«Это звучало действительно очень страстно», – добавляет Алекс.

«Я знаю, знаю. Мне надо было выучить гласные звуки. Что с этим поделать!»

Можно было закрыть дверь, но мне это вряд ли удалось бы сделать. Ведь я – единственный студент в классе и к тому же американский ублюдок.

«Как бы ты оценил преподавателя? Он хорошо знает свое дело?» – спрашивает Алек Александра, очевидно, осуществляя контроль качества занятий.

«Да, он весьма неплох… но не говорит по-английски и, конечно, по-французски. Поэтому он не мог объяснить значения новых слов».

«Ты можешь воспользоваться приложением “Англо-корейский словарь” на новом смартфоне»

«Я хотел, но не нашел приложение».

«Как насчет тебя, Трэвис? Что ты думаешь о госпоже Пак?»

Я достаю телефон, чтобы показать видео, на котором госпожа Пак произносит гласные звуки. Пока запись воспроизводится, я старательно пытаюсь повторять интонации госпожи Пак, издавая эти «животные звуки». И Алек, и Александр чуть не падают со смеху. Это привлекло внимание Мин – она хочет узнать причину такого веселья, поэтому поднимается со своего места и присоединяется к нам. Как и большинство молодых пхеньянцев, она беспрестанно фотографирует и снимает на видео всё и вся, а затем отправляет друзьям. За долю секунды до того, как она наклоняется над моим плечом, Александр делает круглые глаза, пытаясь о чем-то предупредить меня. Я немедленно осозна́ю, что сейчас сильно облажаюсь. Я судорожно пытаюсь максимально увеличить изображение, чтобы на экране осталось только лицо госпожи Пак, но уже слишком поздно. На видеозаписи в левом верхнем углу виднеется обрезанная при съемке четверть портрета Ким Чен Ира, висящего над классной доской.

Мин смотрит на мое резко изменившееся, полупарализованное лицо. «Можно вас попросить уменьшить масштаб видео и показать всё изображение?»

У меня нет выбора – я вынужден подчиниться.

«Я должна попросить вас удалить это видео», – говорит она. В этот момент ее голос становится удивительно «плоским», бесстрастным и монотонным – таким я не слышал его никогда раньше. Это лишает меня остатков храбрости.

«Мне очень жаль, – говорю я, брызгая слюной. – У меня не было никаких намерений. Это… это просто для обучения. Я даже не осознавал своей ошибки до этого момента. Я обещаю никому не показывать».

«Пожалуйста, удалите эту запись сегодня вечером, когда выполните домашнее задание». Она садится на свое место за столом и продолжает ужин.

* * *

Я не заметил свою оплошность раньше. Но ее не заметила и госпожа Пак: она даже попросила меня показать этот ролик, когда я закончил снимать, но, я так понимаю, ее больше интересовало, как она выглядит со стороны. Интересно, вынуждены ли все северокорейцы быть настолько бдительными, чтобы случайно не запечатлеть фрагменты изображения Великих Вождей. Эти лики находятся повсюду, поэтому подобное должно случаться сплошь и рядом.

Когда после ужина мы остались наедине, пока поднимались в лифте на свой этаж, Александр прошептал мне на ухо, что нужно скопировать это видео на компьютер и удалить со смартфона. «Знаю», – ответил я ему. Конечно, в моей голове уже промелькнула эта идея.

«Черт! Какой же я идиот», – вздыхаю, ударяя себя по лбу.

«Не говори так, – сурово шепчет Александр. – Ты ни в чем не виноват. Это она неправа. Ты просто делал то, что должен был. Такие вещи будут происходить постоянно. Мы не должны позволять им контролировать нас, иначе сами начнем верить во всё это. Нам нужно оставаться самими собой всё время, чтобы не потерять себя. Это они на грани сердечного приступа, а не мы».