Читать книгу - "Опасная идея Дарвина: Эволюция и смысл жизни - Дэниел К. Деннетт"

Складывается впечатление, что существует по меньшей мере четыре разных вида или степени возможности: логическая, физическая, биологическая и историческая, следующие именно в таком порядке. Наибольшую свободу допускает простая логическая возможность, которая, согласно философской традиции, означает лишь, что нечто может быть описано без противоречий. Летящий со скоростью выше скорости света Супермен логически возможен, но Гипермен, летящий со скоростью, превышающей скорость света, но не перемещающийся в пространстве, невозможен даже логически. Однако Супермен невозможен физически, поскольку, согласно законам физики, ничто не движется со скоростью, превышающей скорость света. Такое поверхностное и простое определение порождает целое море сложностей. Как нам отличить фундаментальные физические законы от логических? Например, физически или логически невозможно путешествие в прошлое? Как можно с уверенностью сказать, содержит ли кажущееся непротиворечивым описание – например, история, изложенная в фильме «Назад в будущее», – неуловимое противоречие или просто отрицает фундаментальные (но логически не необходимые) законы физики? Примеров философского анализа подобных сложностей тоже море разливанное, так что мы просто отметим факт их существования и перейдем на следующий уровень.

Супермен взлетает, просто оттолкнувшись от земли и приняв в воздухе эффектную позу – способность, совершенно очевидно, физически невозможная. Является ли физически возможной крылатая лошадь? Стандартная мифологическая модель никогда бы не оторвалась от земли – факт физический (аэродинамический), а не биологический, – но, вероятно, лошадь с достаточным размахом крыльев могла бы воспарить. Вероятно, то была бы крошечная лошадь, размеры которой инженеры-авиаконструкторы могли бы рассчитать, приняв во внимание соотношение веса и силы, необходимой для подъема, плотности воздуха и т. д. Но тут мы переходим к следующей степени возможности – биологической возможности, – и здесь надо учитывать силу костей и грузоподъемность, потребную для того, чтобы можно было продолжить взмахи крыльями. Наше внимание привлекут рост и развитие, метаболизм и другие чисто биологические явления. Тем не менее мы все еще можем заключить, что крылатая лошадь биологически возможна – разве не существуют летучие мыши? Может быть, возможна даже крылатая лошадь привычных нам размеров, поскольку некогда существовали птеранодоны и другие крылатые существа сходной величины. В пользу возможности нет довода сильнее, чем реальность объекта – в настоящем или прошлом. Все являющееся или бывшее актуальным, несомненно, возможно¹³⁵. Или нет?

Трудно усвоить уроки актуальности. В самом ли деле такие крылатые лошади были бы жизнеспособны? Возможно, они должны бы были быть хищными, чтобы накопить достаточно энергии и удерживаться в воздухе? Возможно – несмотря на летучих мышей, питающихся фруктами, – от земли смогла бы оторваться лишь лошадь-хищница. Возможна ли хищная лошадь? Вероятно, она была бы возможна биологически, если бы к ней мог привести ход эволюции, но могли ли так сильно измениться пищевые предпочтения в момент видообразования? И смогут ли потомки таких лошадей одновременно иметь крылья и передние ноги (если мы воздержимся от радикального хирургического вмешательства)? В конце концов, крылья летучих мышей сформировались на основе передних конечностей. Возможен ли такой ход эволюционной истории формирования скелета, который приведет к появлению млекопитающего с шестью конечностями?

Это подводит нас к четвертой степени возможности – возможности исторической. Возможно, в очень отдаленном прошлом был момент, когда на Земле еще могли появиться млекопитающие с шестью конечностями, но также может быть верно, что, как только нашим предкам – рыбам с четырьмя плавниками – выпало выбраться на сушу, модель с четырьмя конечностями легла в основание дальнейшего развития так прочно, что ее больше невозможно пересмотреть. Но даже это различие может быть неотчетливым. Является ли подобный пересмотр фундаментальных шаблонов совершенно невозможным или всего лишь в высшей степени маловероятным, а положение вещей столь сопротивляющимся переменам, что лишь совершенно немыслимая последовательность случаев отбора может привести к переменам? Кажется, что возможны два вида или степени биологической невозможности: нарушение биологического закона природы (если таковые существуют) и «просто» биоисторическое предание забвению.

Историческая невозможность – всего лишь вопрос упущенных возможностей. Был момент, когда многих из нас беспокоила возможность того, что Барри Голдуотер станет президентом, но этого не случилось, и после 1964 года вероятность такого события обнадеживающе снижалась. Когда в продажу поступают лотерейные билеты, у вас появляется шанс: вы можете решить купить такой билет – при условии что сделаете это в определенные сроки. Если вы купили билет, у вас появляется новая возможность – шанс выиграть, – но он вскоре станет достоянием прошлого, и вы уже не сможете выиграть те миллионы долларов. Является ли наше повседневное представление о возможностях – реальных возможностях – иллюзией? В каком смысле вы могли бы выиграть? Есть ли разница между ситуацией, когда выигрышный номер выбран после того, как вы купили свой билет, или у вас есть возможность – реальная возможность – выиграть, если выигрышный номер был спрятан в сейфе до того, как билеты поступили в продажу?¹³⁶ Существуют ли вообще хоть какие-нибудь возможности? Могло ли случиться нечто иное, отличное от того, что и в самом деле произошло? Эта чудовищная гипотеза – идея, будто возможно лишь реально существующее, была названа актуализмом¹³⁷. Обычно ею с полным основанием пренебрегают, но основание это редко становится предметом обсуждения¹³⁸.