Читать книгу - "Деньги, банковский кредит и экономические циклы - Хесус Уэрта де Сото"

Банк Амстердама

Последняя серьезная попытка основать банк на началах общих принципов права, регулирующих денежную иррегулярную поклажу, и установить эффективную систему государственного контроля для того, чтобы удовлетворительным образом определить и защитить права собственности вкладчиков, была предпринята при создании в 1609 г. Муниципального Банка Амстердама. Он был основан после длительного периода денежного хаоса и мошеннического банковского дела на основе частичного резервирования. Предназначенный положить конец такому состоянию дел и восстановить порядок в финансах, Банк Амстердама приступил к операциям 31 января 1669 г., получив название «Вексельный банк»^[171]. Отличительным признаком Банка Амстердама в момент его создания была приверженность универсальным принципам права, регулирующим денежную иррегулярную поклажу. Говоря более определенно, он был основан на принципе, согласно которому обязательство банка-хранителя по договору денежной иррегулярной поклажи состоит в поддержании постоянной доступности tantundem для вкладчика, т. е. в поддержании 100 %-ного коэффициента резервирования в отношении вкладов до востребования. Эта мера была направлена на то, чтобы гарантировать легитимность банковского дела и предотвратить злоупотребления и банковские банкротства, которые исторически происходили во всех странах, где государство не только не трудилось преследовать и объявлять незаконными злоупотребление деньгами с банковских вкладов до востребования, но, напротив, доходило до того, что в обмен на фискальные выгоды предоставляло банкирам разного рода привилегии и лицензии, разрешающие им мошеннические операции.

На протяжении очень долгого времени, свыше 150 лет Банк Амстердама тщательно соблюдал условия, на которых был основан. Свидетельства показывают, что в первые годы существования, между 1610 и 1616 гг., вклады в банк и его наличные резервы практически совпадали, приближаясь к 1 млн флоринов. С 1619 по 1635 г. вклады увеличились почти до 4 млн флоринов, а наличные резервы превысили 3,5 млн. После этого небольшого нарушения баланса равновесие было восстановлено в 1645 г., когда вклады составили 11 280 000 флоринов. В последующие годы равновесие и рост оставались более или менее стабильными, и в XVIII в., между 1721 и 1722 гг., банковские депозиты составляли 28 млн флоринов, а запас наличности приближался к этому объему, составляя 27 млн флоринов. Огромный приток вкладов в Банк Амстердама происходил, помимо прочих причин, благодаря тому, что он играл роль убежища для капиталов, спасаемых от сумасшедшей инфляционной спекуляции, вызванной системой Джона Ло во Франции в 1720-х годах. (Ниже этот вопрос будет рассмотрен подробнее.) Так продолжалось до 1772 г., когда и вклады, и резерв наличности составили от 28 до 29 млн флоринов. Все это время Банк Амстердама поддерживал 100 %-ный резерв наличности, что позволяло при всех кризисах удовлетворять все запросы на изъятие средств, внесенных на вклады. Так было и в 1672 г., когда вызванная военной угрозой со стороны Франции паника спровоцировала массовое изъятие денег из голландских банков, большинство которых было вынуждено приостановить платежи (как это случилось с Банком Роттердама и Банком Миддельбурга). Банк Амстердама оказался исключением и совершенно логично не испытал никаких проблем с возвратом вкладов. Как следствие вера в его устойчивость укрепилась, и Банк Амстердама стал объектом восхищения всего цивилизованного экономического мира того времени. Пьер Вилар указывает, что в 1699 г. французский посол писал королю: «Из всех городов Объединенных Провинций Амстердам, несомненно, превосходит остальных по величию, богатству и масштабам торговли. Даже в Европе немногие города могут сравниться с ним в двух последних отношениях; торговля его простирается на половину земного шара, а богатство столь велико, что в течение войны он предоставлял по 50 млн в год, если не больше»^[172]. В 1802 г., как мы увидим, Банк Амстердама стал деградировать и нарушать принципы, на которых был основан, но все еще обладал огромным престижем, что и отмечал французский посол в Амстердаме: «С окончанием морской войны, которая держала сокровища рудников запертыми в испанских и португальских колониях, Европа внезапно наводнилась золотом и серебром в количествах, превышающих потребность, так что, попав в обращение, они сразу упали бы в цене. Предвидя это, амстердамцы поместили металл в слитках в Банк, где его хранение осуществлялось с очень низкими издержками для них, и время от времени брали оттуда понемногу, чтобы посылать в другие страны, когда рост курса делал это оправданным. Эти деньги, которые, будь им позволено наводнить [рынки] слишком быстро, чрезвычайно повысили бы цены на все (к великому несчастью всех тех, кто живет на фиксированные и ограниченные доходы), были постепенно распределены по многим каналам, оживляя промышленность и поощряя торговлю. Тогда Банк Амстердама действовал не только в соответствии с частными интересами коммерсантов города, но вся Европа обязана ему большей устойчивостью цен, равновесием обмена и более постоянным соотношением между двумя монетными металлами; и если бы банк не восстановился, можно было бы сказать, что великая система торговли и политической экономии цивилизованного мира осталась бы без существенной части своего механизма»^[173].

Из этого видно, что Банк Амстердама не стремился к извлечению непропорционально высокой прибыли путем мошеннического использования вкладов. Вместо этого в соответствии с тем, что указывает Саравиа-де-ла-Каллье и другие упомянутые нами схоласты, он удовлетворялся скромными доходами в виде платы за обеспечение сохранности вкладов и небольшим доходом от обмена валют и продажи клейменых металлических слитков. Однако и этого дохода было более чем достаточно, чтобы покрывать операционные затраты и расходы по управлению, а также получать некоторую прибыль и поддерживать репутацию честного учреждения, исполняющего все свои обязательства.

Об огромном престиже Банка Амстердама также свидетельствует ссылка на него в корпоративном уставе 1782 г. испанского Банка Св. Карлоса. У этого банка при его создании не было гарантий Банка Амстердама, и он был основан для финансирования казначейства путем использования вкладов, власти и влияния, но даже он не смог избежать огромного влияния голландского банка. Так, статья XLIV устанавливает, что частные лица могут держать вклады или «эквивалентные средства наличными непосредственно в банке, и кто бы ни желал сделать вклад, ему должно быть позволено это, равно как выписывать чеки на эти деньги или постепенно изымать их, и, дабы освободить их от необходимости осуществлять платежи самим, их чеки будут приниматься как оплачиваемые банком. На своей первой встрече акционеры определят сумму за тысячу, которую торговцы будут платить банку по своим вкладам, как это делается в Голландии, и установят другие условия касаемо наилучшего выполнения дисконта и учета»^[174].