Читать книгу - "Квартирный вопрос, или Байки черного маклера - Татьяна Веденская"

Начать надо с того, что, хоть мы с Игорем и любили друг друга безумно, и жили вместе, женить на себе Игоря оказалось делом непростым. Ну познакомились, ну живем вместе – и что же, сразу все бросить и жениться? А жизненный опыт? Его так просто не сбросишь со счетов. Я уже была замужем и несколько лет с дрожью во всем теле вспоминала об этом. И уж лучше мирно жить гражданским браком с хорошим человеком, чем официально быть замужем за монстром. Это я уже понимала, поэтому, когда Игорь сказал мне, что жениться он пробовал, даже дважды, и ему не понравилось, я отнеслась к его словам спокойно.

– Я жениться тоже не люблю, – заверила я его, и мы мирно жили с ним больше года, периодически обмениваясь негативным опытом брака. Однако после некоторого времени совместного проживания я вдруг осознала, что Игорь – единственный человек на свете, за которым я действительно хочу быть замужем. И этот человек, к сожалению, решил больше не жениться никогда.

– Это не из-за тебя, пойми, – объяснил он мне.

– Я понимаю, – грустила я.

– Мы… нам же хорошо и так? – аккуратно спросил он, и мне ничего не оставалось делать, как кивнуть. Наверное, в этом и заключается вся подлость бытия – в законе бутерброда. Кому-то для счастья не хватает просто хорошего человека, а кому-то этот хороший человек оказывается на фиг не нужен. А расплачивалась за это я. Правда, я считаю, что вся история первых двух браков моего мужа – это только промежуточные остановки на пути к безоблачному семейному счастью со мной. Однако факт остается фактом. Игорь умудрился дважды жениться на женщинах, которые его подвели. И после этого жениться он не собирался совсем.

Первая его жена, однокурсница из Бауманского университета, согласилась стать его женой курсе на втором, кажется. И все было как у людей, включая свадьбу, фату и праздничное застолье. Как молодая семья, они получили комнату в коммуналке, бегали вместе на учебу, готовили макароны и овсянку. Игорь для обеспечения молодой жены подрабатывал где мог. Она ему переписывала рефераты и курсовые красивым каллиграфическим почерком. Игорь пишет как курица лапой. В общем, жили они, поживали и добра наживали. Игорь уже подумывал о том, что, возможно, готов стать отцом.

Но все кончилось неожиданно. Идеальные отношения продлились меньше года, и однажды Игорю было сообщено, что все это – брак, свадьба и любовь с каллиграфическим почерком – был обман. А настоящая любовь его жены только что вернулся из армии, а точнее, из Афгана. Вернулся с горячим сердцем, жаркими объятиями и больной головой. И, конечно же, она – Игорева жена – обязана к нему вернуться.

Развод был тяжелым. Игорь жену любил, быть брошенным для него оказалось очень и очень тяжело. Спасали только учеба и алкоголь. Иногда одно спасало больше другого. Игорь (по его же собственным рассказам) поклялся никогда больше не жениться, если только не случится что-то экстраординарное. Он окончил институт, поступил в аспирантуру, продавал ворованную фотопленку, устанавливал первые компьютеры в стране, ездил учиться в Европу – в общем, жил вполне обычной для высокообразованного специалиста тех лет жизнью. Высокообразованные специалисты – его специальность «телеметрия», он должен был работать на космос – внезапно оказались никому на фиг не нужны, в начале девяностых особенно. Вот и приходилось осваивать неизведанные просторы российского бизнеса.

Где-то в те годы он женился во второй раз. Вторая его жена была женщиной исключительно красивой, причем не просто красивой, но еще и умеющей этим пользоваться. Профессиональный визажист и стилист, она умела покорять мужчин и не ленилась проводить по два часа около правильно освещенного зеркала. В общем, умела наводить красоту.

– Не хочу жениться, – объяснял ей Игорь, чуть не рыдая. – С тобой здорово, конечно, но в ЗАГС – ни за что.

– Поговори у меня! – фыркнула она.

Его вторая жена оказалась человеком четким, последовательным и весьма жестким по характеру. Она не вняла его стенаниям, подловила его на одной из вечеринок, пьяного и веселого, и потребовала прилюдно поклясться, что он на ней женится. И после официальных клятв и росписей все-таки стала его женой. Зачем оно ей было надо – сказать трудно. Наверное, все-таки деньги. Вряд ли она его любила. Жили они плохо, она все время требовала то шуб, то машин, то путешествий. Он делал что мог. Влезал в авантюры, рисковал жизнью. Время было такое. Ну, и выпивал, конечно. Кто тогда не выпивал? Как тогда говорили:

– Бизнес в России делается печенью.

Она прожила с Игорем шесть лет, за которые умудрилась раз пять уходить от него к маме, потому что он, по ее мнению, плохо себя вел. Зарабатывал мало, олигархом никак не становился и не увешивал ее бриллиантами. На его просьбы хотя бы ребенка ему родить откликалась сурово:

– Какой ребенок? Сначала обеспечь меня нормально, а потом поговорим!

– А нормально – это как? – интересовался он.

Этого не знал никто. И однажды, когда она в очередной раз ушла к маме, Игорь все-таки мучительными усилиями принял решение, что возвращаться ей не стоит. Надо ли говорить, что после парочки таких браков жениться на ком-то еще у Игоря желания не было. И чем меньше желания жениться было у него, тем больше я понимала – что пожениться нам надо обязательно. Хорошие мужчины на дороге не валяются, а валяются на диване. Особенно в нашей стране, второго такого я уже найти не надеялась.

– Танюш, я уже все повидал. Я ничего не хочу, только спокойно жить, – вещал он, как старый больной волк или солдат, который не знает слов любви.

– А если ребенок? – аккуратно поинтересовалась я.

Игорь поменялся в лице, как будто я узнала его страшную тайну или нашла, где у него кнопка.

– Ради ребенка я сделаю все, что угодно, – печально сказал он и пошел за паспортом.

– Заметано, – улыбнулась я и от слов перешла к делу. Да, страшновато, конечно, было. Один ребенок у меня на руках уже был, и его отец, не к ночи будет помянут, ни копейкой нам не помогал, ни даже добрым словом. Ну, от него я, допустим, ничего и не ждала, но ведь и вся его родня – мама, бабушка, брат – тоже о нас с Маргаритой знать ничего не желала. Хотя когда-то моя свекровь клялась в нежной любви к внучке.