Читать книгу - "Эпоха надзорного капитализма. Битва за человеческое будущее на новых рубежах власти - Шошана Зубофф"

Впечатления этих студентов – это послание в бутылке для всех нас, повествующее о психологической и эмоциональной обстановке в инструментарном обществе с присущей ему архитектурой поведенческого контроля, социального давления и асимметричной власти. Главное состоит в том, что наши дети первыми ощутили на себе эмоциональное бремя точки зрения Другого, поскольку молодые люди оказались погруженными в жизнь улья, где другой для меня – «оно», и я ощущаю самого себя как то «оно», которое видят другие. Эти послания позволяют заглянуть в инструментарное будущее, подобно картинам, показанным призраком будущих Святок у Диккенса. Скрудж был настолько потрясен видением своей грядущей судьбы, что посвятил остаток жизни изменению ее хода. Что сделаем мы?

Этот вопрос будет преследовать нас на всем протяжении этой главы. Пентленд воспевает Facebook как идеальную среду для эффективного социального давления и подстройки поведения. В ближайших параграфах мы рассмотрим механизмы, которыми восхищается Пентленд. Почему молодым людям так трудно отключиться? Каковы последствия этой привязанности для них и для всех нас? Facebook научился глубоко ухватываться за психологические потребности молодых людей, осложняя процессы формирования индивидуальной идентичности и личной автономии. Последствия уже фиксируются в целом ряде исследований, в которых прослеживается эмоциональное воздействие социальных сетей на молодых людей. Как мы увидим, улей и охватывающая его архитектура Большого Другого ввергают нас в невыносимый мир безвыходности.

Международное исследование «отключения» помогает начать разговор, поскольку оно выявило целый спектр эмоциональных отклонений, собранных в шесть категорий: зависимость, неспособность отключиться, скука, растерянность, стресс и изоляция. Внезапное отключение студентов от сети вызвало тоску, депрессию и тревожность, которые характерны для клинически диагностируемых зависимостей. В результате большинство участников в каждой стране признали, что они не способны продержаться день без подключения к сети. Их тревогу усугубляла та же фаустовская сделка, которая нам уже слишком хорошо знакома, так как они обнаружили, что удовлетворение почти всех их повседневных логистических, коммуникационных и информационных нужд зависит от подключенных к сети устройств: «Встретиться с друзьями стало трудно или невозможно, добраться до нужного места без онлайн-карты или доступа к интернету стало сложной задачей, и просто организовать свой вечер у себя дома стало чем-то проблематичным». Что еще хуже, студенты не могли себе представить даже случайного неформального общения без помощи социальных сетей, особенно Facebook: «Все чаще молодой человек, который хочет быть частью общества, не может позволить себе не проявлять активность на сайте, а активная деятельность на сайте означает, что ваша жизнь проходит на сайте».

Аналитики в сфере бизнеса и технологий называют структурным источником доминирования Facebook в социальных сетях «сетевые эффекты», но эти эффекты изначально возникли из особенностей спроса со стороны подростков и молодежи, отражавшего характерную для их возраста и жизненного этапа ориентацию на сверстников. Действительно, раннее преимущество Facebook в этой работе возникло во многом благодаря тому, что его основатели и первые разработчики сами были подростками и молодыми взрослыми. Они создали практики для воображаемой вселенной пользователей-подростков и студентов колледжей, и впоследствии эти практики были институционализированы для всех остальных, сведя социальный мир к подсчету «друзей», которые на деле никакие не друзья, и «лайков», создающих непрерывную «бегущую строку» твоей стоимости на социальном рынке, разжигая подростковые тревоги и предвосхищая гипнотические социальные правила улья^[1137].

Ученые пришли к выводу, что их глобальное исследование студентов «разорвало завесу» над тем одиночеством и полной дезориентацией, которые охватывают молодых людей, когда они сталкиваются с отключением от социальных сетей. Дело не просто в том, что не знали, чем себя занять, а в том, что «им было трудно выразить то, что они чувствуют или даже кем являются, если нет связи». Студенты чувствовали себя так, как будто «они потеряли часть себя»^[1138].

Подобные чувства дезориентации и изоляции говорят о психологической зависимости от «других», и дополнительные исследования только углубляют наше понимание того, насколько «поколение Z», демографическая когорта людей, родившихся в 1996 году и после, – первая группа коренных обитателей цифрового мира, не помнящих жизни до появления надзорного капитализма – полагается на психологическую поддержку со стороны различных социальных сетей, разрываясь более или менее одновременно между четырьмя или пятью платформами. Рассмотрим сначала более старые когорты. Опрос 2012 года показал, что молодые взрослые уделяют социальным сетям больше времени, чем любой другой повседневной деятельности, проводя там в той или иной форме почти по двенадцать часов в день^[1139]. В 2018 году исследовательский центр Pew Research сообщил, что почти 40 % молодых людей в возрасте 18–29 лет говорят, что они находятся в сети «почти постоянно», как и 36 % людей в возрасте 30–49 лет. Поколение Z усиливает эту тенденцию: 95 % из них пользуются смартфонами, и 45 % подростков говорят, что находятся в сети «практически на постоянной основе»^[1140]. Если это то, как вы проводите свои дни и ночи, то результаты исследования 2016 года вполне логичны, так как 42 % респондентов-подростков сказали, что социальные сети влияют на то, как люди их воспринимают. Принятый ими подход к самовыражению исследователи называют «взглядом извне» (outside-looking-in). Их зависимость глубоко задевает их субъективное благополучие, влияя на отношение к себе (42 %) и на уровень счастья (37 %)^[1141].

В рамках дальнейшего уточнения психологических последствий самоощущения через «взгляд извне» опрос молодых британок в возрасте 11–21 лет 2017 года показал, что социальные принципы инструментарного общества, с таким энтузиазмом разрабатываемые Пентлендом и подхваченные лидерами надзорного капитализма, похоже, работают эффективно^[1142]. 35 % опрошенных заявили, что в интернете их сильнее всего беспокоит сравнение себя и своей жизни с другими, поскольку они втянуты в «постоянные сравнения с часто идеализированными версиями жизней и тел других»^[1143].