Читать книгу - "Темная сторона изобилия. Как мы изменили климат и что с этим делать дальше - Хоуп Джарен"

Из бабушкиных вещей у меня осталась только швейная машинка «Зингер» 1929 года выпуска. Предыдущая владелица проводила за ней каждый день на протяжении нескольких десятилетий: шила передники и наволочки, лоскутные одеяла и домашние платья, блузы и постельное белье — стежок за стежком, стежок за стежком. Я никогда не знала бабушку — как и вторая, она умерла до моего рождения, — но в детстве, ставя ногу на педаль ее любимой машинки, часто думала о ней и о том, как бы она ко мне относилась.

Мама купила электрическую швейную машинку, «Зингер 216G», только в 1950-х. На ней она учила меня тем же приемам, что когда-то показала ей бабушка, но вместо ножной педали у нас теперь была сила электричества. Мама рассказала мне, как придумать платье, которого не найдешь ни в одной витрине, как снять свои мерки и построить выкройки на газете, как сделать вытачки и плиссировку. Семь раз отмерь — один отрежь, аккуратно заколи, теперь шей. Используй потайной шов и петельщик, работай с поднятой лапкой, если иначе никак. Держи пальцы подальше от иглы, а косу — от колеса. Отпори бирку от старого платья и вручную пришей под воротничком нового — так никто не узнает, что оно не было куплено в магазине.

Именно мама научила меня превращать мечты в реальность. Сама она узнала, как это делается, от своей матери, благодаря швейной машинке «Зингер», стоящей сейчас в углу моей гостиной.

На занятиях я часто привожу в пример кипяток: понятие, знакомое каждому, делает урок лучше, ведь он начинается с того, что мы обращаемся к общему опыту. «Предположим, вы решили налить себе чаю, — начинаю я. — Сколько существует способов нагреть воду?» Студенты поднимают руки, я веду список на доске. Электрический чайник, газовая плита, микроволновка приходят им в голову первыми, но вопрос все еще открыт. «Костер из выброшенной на берег коряги», — предлагает кто-то, другой вспоминает про угли от барбекю. Когда я работала на Гавайях, в классе часто предлагали кипятить воду с помощью горячей лавы; бывало, ученики знали, как развести огонь с помощью линзы и солнечного луча, и интересовались, можно ли таким образом что-то подогреть.

«Все дороги ведут в Рим, — подытоживала я, показывая на список, — есть много способов достичь цели. Способы разные: электричество, газ, дерево, уголь, солнце, но в результате мы все равно получим одно и то же — энергию, чтобы вскипятить воду».

Энергия нужна нам каждый день, и не только для чая: она отапливает и охлаждает наши дома, освещает дороги ночью, заставляет песни звучать из радиоприемника. Сегодня то, на что еще 50 лет назад уходили наши физические силы, успешно выполняют моторы: на смену мальчикам, которые носят инвентарь, пришли мототележки для гольфа, воздуходувы заменяют тех, кто убирал листья граблями. Подобных примеров, более или менее заметных, тысячи: их полно на наших кухнях, в гаражах, в офисах и на фабриках. Швейная машинка моей бабушки тоже входит в их число, ведь для того, чтобы она работала каждый день, необходимо было ежедневное мышечное усилие. Сначала на смену обычной педали пришла электрическая, как у маминой машинки. Потом и сами машинки исчезли из наших домов, оставшись только на фабриках. Я уже много лет не шила себе платьев.

Общий объем ежедневно потребляемой энергии сейчас в три раза выше, чем в 1970 году, когда я была еще ребенком, — а ведь население планеты за это время выросло только вдвое. В основном мы пользуемся электричеством, и его нам нужно все больше; за последние 50 лет общий объем электроэнергии, расходуемой человечеством за день, увеличился в четыре раза. Пальма первенства в этом вопросе у американцев — 15 % мирового производства электричества и 20 % его потребления. Впечатляющий результат для страны, чьи жители составляют всего 4 % населения планеты.