Читать книгу - "Эпоха надзорного капитализма. Битва за человеческое будущее на новых рубежах власти - Шошана Зубофф"

И Скиннер, и журналист и писатель Джордж Оруэлл опубликовали свои целительные, «утопические» романы после кровопролитий Второй мировой, когда непостижимые масштабы насилия поставили под вопрос перспективы модерна. При поверхностном взгляде, «Второй Уолден» Скиннера, вышедший в 1948 году, и «1984» Оруэлла, опубликованный годом позже, имеют много общего. В обоих романах детально прорабатывалась своя законченная концепция специфической властной логики, каждый рисовал общество в полном расцвете этой власти, и каждый был утопичен с точки зрения той формы власти которую описал^[965]. Но разница в общественной реакции на них была невероятно огромной: «Второй Уолден» был отвергнут как антиутопический бред и больше десяти лет игнорировался широкой публикой^[966]. Оруэлловский «1984» был сразу же канонизирован как шедевр антиутопии и кристаллизация худших кошмаров ХХ века.

Эти две утопии часто путают друг с другом по содержанию и целям. В статье в одном из номеров журнала Time за 1971 год, посвященной Скиннеру, говорится, что «Второй Уолден» пробуждает «призрак оруэлловского общества 1984 года, каким оно действительно могло бы стать». Великий историк и литературный критик Льюис Мамфорд даже назвал «Второй Уолден» «тоталитарной утопией» и изображением «ада», но в действительности подобные характеристики – распространенное и, как мы увидим, опасное заблуждение^[967]. Хотя считается, что обе эти книги описывали тоталитаризм, формы власти, показанные в них, глубоко различны. В большинстве отношений они являются полными противоположностями.

Современность, как она виделась Мейеру, основывалась на научной объективации человеческого опыта и его сведении к наблюдаемому измеримому поведению. Если взять это в качестве отправной точки, утопия Оруэлла – это то, что было «до»; она предшествует мейеровской как страшный результат донаучной тяги к господству над душами. Утопия Скиннера – то, что будет «после» переосмысленной Мейером современности, прошедшей через идеи великого физика Планка. «Второй Уолден» базируется на научной точке зрения Мейера, точке зрения Другого, и показывает в полном цвете надежды Мейера на научно обоснованную глобальную гармонию организмов, в которой свобода неизбежно проигрывает знанию. Оруэлл обнажает болезнь, Скиннер дает противоядие.

Тоталитарная власть, описанная в «1984», является чем-то совершенно беспрецедентным, состряпанным в ХХ веке из смеси индустриализма и отчаяния, совершенно новой для человека формой общества. Оруэлл всего лишь беллетризовал и экстраполировал тоталитарный проект. Он бил тревогу, рисуя устрашающую цепочку причинно-следственных связей, ведущих от недавнего германского прошлого и не намеренного отступать советского настоящего к воображаемому, но такому возможному будущему. Его гениальность заключалась в том, что он создал историю, которая воплотила в себе сущность тоталитаризма: безжалостное требование абсолютного владения каждым отдельным человеком, не как далеким другим, известным только по своему поведению, а взятым изнутри.

Бдительность Большого Брата не ограничивается громадами армий и государственного управления или наблюдаемыми потоками тел и толп. Большой Брат – это всепроникающее всеобщее сознание, которое заражает каждую отдельную душу и овладевает ею, вытесняя все прежние привязанности романтической любви и доброй дружбы. Его суть заключается не просто в том, что он знает каждую мысль и чувство, но в том безжалостном упорстве, с которым он стремится уничтожить и заменить неприемлемый для него внутренний опыт. «Мы не довольствуемся негативным послушанием и даже самой униженной покорностью», – говорит хитрый приспешник О’Брайен мятежному Уинстону: