Читать книгу - "Дикие истории. Дневник настоящего мужика - Тимофей Баженов"

ЧЕРЕЗ ПОЛЧАСА ИХ БЫЛ ПОЛНЫЙ ЗАЛ, И ВСЕ С КАНИСТРАМИ. МЫ ПРИТИХЛИ ОКОНЧАТЕЛЬНО. КАЖДАЯ ПОДОШЛА И МОЛЧА ОСУДИЛА.

Объявили посадку на рейс. Мы двинулись к гейту. Но перед нами уже стояли все эти женщины. Каждая прижимала к животу канистру. Тучи сгущались. В самолете были только мы и они. Они молчали. Мы достали фляжку с самогоном от Славкиной мамы. На фляжке не было этикетки. Специально берегли для таких случаев. В первом салоне появился мужчина в зеленом платье. Его курчавая борода седела только снизу, а низ у нее был в районе пупа. «Стюард», — подумали мы. «Неверные», — подумал он.

Обычно даже в незнакомых странах стюардессы показывают на запасные выходы руками и на незнакомых языках говорят текст, который знают наизусть все часто летающие люди. Но здесь было не так. Мужчина осуждающе посмотрел на нас, огладил бороду двумя руками сверху вниз, совершая жест омовения, и прокричал: «Аллаху Акбар!» Развернулся и пошел в кабину пилотов. Стюардесс на рейсе не было. Он был командиром воздушного судна.

Весь салон зашуршал бумажками, самолет начал взлетать почти вертикально. Мы почти лежали в креслах. Перегрузка как в истребителе. Нам стало не по себе. Мы выпили и стали подбадривать друг друга речами о том, что нас мало, а их много… Нерационально гибнуть в таком количестве ради горстки неверных… Они на своей территории. Приключения начинались.

Сзади послышалось покашливание. Мы не обернулись. Потом раздался хлюпающий звук, будто кого-то мастерски ударили ножом в живот. Кашель усилился. Он шел со всех сторон. Мы делали вид, что это нас не касается. И выпили еще. Салон захлюпал хором. Мы обернулись. Все чадры были откинуты. По салону плыл отвратительный запах рвотных масс. Весь отряд истошно блевал. В пакеты. Через минуту пакеты кончились. У первой отделялась желчь. Она держала пакет перед собой, но, похоже, старалась попадать в проход. По спинке моего кресла тоже потекло.

Слава первый сказал то, что было у всех на уме: «Театр закрывается!» Мы засмеялись. Наши спутницы были этим недовольны, но сделать ничего не могли. Их мертвенно-бледные лица были искажены позывами, слюна пенилась.

Они ели нут за час примерно до полета. И происходящее вокруг не прекращалось. Несколько женщин впали в настоящую истерию и обмочились. В салоне, мягко говоря, дурно пахло. Мы поняли, что это традиция, полет переживается ими как погружение в Аид. Они подбадривали друг друга, побуждая продолжать исторгать нечистоты. Некоторые били себя по щекам. Их костюмы потеряли форму. И только канистры, стоящие в проходе, оставались для нас загадкой.

* * *

Олег рассказал историю о своей молодости, о службе в рядах вооруженных сил. Это история с началом и концом. Я запомнил ее и сейчас перескажу вам. Я лишь хочу, чтобы вы восприняли ее так же, как и мы, и потому прошу погрузиться в описанную мной реальность.

Он проходил службу в фельдшерском пункте. Кроме него, там был его командир и напарник — взрослый хирург. Военная часть находилась на отшибе. И все болезни, которые возникали в гарнизоне, были их заботой. Но время тогда было другое и почти никто не болел.

Привезли новобранцев.