Читать книгу - "История философии. Реконструкция истории европейской философии через призму теории познания - Иван Шишков"

Презрительное, откровенно непочтительное отношение к традиционной религии и церкви — главная отличительная черта Просвещения, философия которого осуществила секуляризацию мысли. Основной принцип, выражающий место и значение религии в философской системе Просвещения, — деизм как своеобразная рациональная и естественная религия. Исторически связанный с идеей естественной религией деизм противопоставлял себя религиозным вероисповеданиям как религиям богооткровенным, основывающимся на том или ином Священном Писании. В самом широком смысле слова деизм означает религиозную позицию, согласно которой Бог сотворил мир, вложил в него раз и навсегда определенные законы и далее мир развивается без всякого его вмешательства в соответствии с этими законами, которые могут быть считаны с природы учеными, Стало быть, деизм предельно минимизирует Бога, он становится лишь гарантом прочности законов, раскрываемых наукой. Такое понимание деизма находим у Ш. -Л. Монтескье: «Итак, есть первоначальный разум; законы же — это отношения, существующие между ним и различными существами… Бог относится к миру как создатель и охранитель; он творит по тем же законам, по которым охраняет; он действует по этим законам, потому что знает их; он знает их, потому что создал их, и Он создал их, потому что они соответствуют его мудрости и могуществу»^[752].

У И. Ньютона была особая форма деизма. Если традиционный деизм допускает однократное вмешательство Бога по устроению мира в соответствии с вложенными им в природу законами и при этом предполагается, что мир неизменно строго будет следовать этим законам, то Ньютон считал, что вмешательство Бога не может быть однократным, так как из закона тяготения вытекает, что в конце концов орбиты небесных тел изменятся и для восстановления небесного порядка потребуется новое вмешательство бога. На эту своеобразную позицию Ньютона, ставящую под удар традиционный теизм, тут же отреагировал Лейбниц, который в своем письме к принцессе Уэльской писал о Ньютоне: «Г. Ньютон и его последователи,., придерживаются довольно странного мнения о действиях Бога. По их мнению, Бог от времени до времени должен заводить свои часы, иначе они перестали бы действовать. У него не было достаточно предусмотрительности, чтобы придать им беспрерывное движение. Эта машина Бога, по их мнению, так несовершенна, что от времени до времени посредством чрезвычайного вмешательства он должен чистить ее и даже исправлять, как часовщик свою работу; и он будет тем более скверным мастером, чем чаще должен будет изменять и исправлять ее»^[753].

Наиболее воинственную по отношению к религии и церкви позицию занимал Вольтер. Будучи убежденным в том, что просветительская философия суть антитеза теологии и с удовлетворением констатируя, что дух строгой научности, распространившийся в Европе, сильно обесценил теологию, Вольтер не мог себе отказать в том, чтобы выразить самое глубокое презрение к химерическим диспутам теологов, «цепным псам теологии», злейшим преследователям философского вольномыслия, господствующей церкви, порабощающей толпы людей с помощью религиозных вымыслов. Широко известен его боевой клич: «Преследуйте гадину… Раздавите гадину!». И вместе с тем он утверждал: «Если бы бога не было, то его следовало бы придумать».

Необходимость веры в бога объясняется Вольтером тем, что она есть опора морали и это утверждение он превратил в главный «социальный» аргумент своего деизма. «Объектом большого интереса, — писал Вольтер в „Философском словаре“, — как мне это представляется, будет не метафизическая аргументация, но возможность взвесить вопрос, необходимо ли для общего блага всех людей, этих несчастных и мыслящих существ допускать существование бога — вознаграждающего и мстителя, служащего одновременно для нас уздой и утешением, или нам надо отбросить эту идею и отдаться нашим бедствиям без надежды и нашим преступлениям без угрызений совести»^[754]. На поставленный вопрос Вольтер отвечает недвусмысленно: «Вера в бога, вознаграждающего за добрые поступки и наказывающего за дурные… является для человеческого рода самой полезной верой»^{[755] [756]}. Итак, Вольтер возлагает на религию две позитивные функции — утешение и обуздывание, существующие в единстве. Не случайно под естественной религией он понимал «принципы морали, общие для всего человечества»¹ . ^

Таким образом, деистический бог Вольтера не творец мира, не верховный законодатель, а лишь упорядочивает бытие, есть некая воображаемая сила, которая призвана обеспечить соблюдение созданных людьми законов, когда естественные средства для этого недостаточны. Вольтер допускал существование бытия бога, наказывающего людей за пороки и вознаграждающего за добродетель. «Мой разум, — отмечал Вольтер, — доказывает мне, что есть существо, упорядочившее материю вселенной; но один разум не способен мне доказать, что оно создало эту материю, извлекло ее из небытия. Все мудрецы древнего мира без исключения считали, что материя вечна и существует сама по себе. Всё, что я могу сделать без помощи озарения свыше, — это верить, что бог нашей вселенной тоже вечен и существует сам по себе; бог и материя существуют по природе вещей…»^[757].

Итак, желая сохранить идею бога, Вольтер попытался оправдать его существование нравственными и правовыми соображениями: бог нужен Для того, чтобы сыграть роль сдерживающего людей начала. Карающий и вознаграждающий бог должен заставить людей уважать и сохранять законы человеческого общежития. Стало быть, деистическое понятие бога образует в системе философского мировоззрения Вольтера центральную и единственно надежную «архимедову опорную точку» нравственной жизни. Достоинство религиозного убеждения состоит главным образом в том, что оно поддерживает нравственную связь человеческой жизни.