Читать книгу - "Маленький горбун - Графиня де Сегюр"

– Что за беда, раз он добр?

– Так-то так, но быть смешным или безобразным все-таки очень неприятно и досадно.

– Скажи, Габриель, разве ты не любишь нашего милого Франсуа?

– Конечно, люблю, только, говоря откровенно, я не хотела бы быть такой, как он.

– А я считаю его до того хорошим, что люблю в сто раз больше, чем Мориса и Адольфа де Сибран, этих красивых мальчиков.

– Ну, я не скажу этого. Конечно, Франсуа очень добр, но мне стыдно за него при посторонних, – призналась Габриель.

– Я никогда не буду стыдиться Франсуа, – с жаром сказала Христина, – мне хотелось бы быть его сестрой, чтобы никогда не расставаться с ним и всегда бывать там, где бывает он.

– О, мне бы не хотелось иметь горбатого брата…

– А я была бы счастлива, если бы у меня был такой добрый, хороший брат.

– Синьорина Христина хорошо говорить, хорошо поступать и хорошо думать, – послышался голос Паоло.

Итальянец подошел к двум девочкам так, что они его не видели и не слышали его шагов.

– Как дурно подслушивать, синьор Паоло, – сказала Габриель, – вы испугали меня.

– Разве люди всегда пугаться, когда они говорят некоторые вещи, синьорина? – с лукавой улыбкой спросил Паоло.

– Я не сказала ничего дурного, – заметила Габриель. – Надеюсь, вы не пойдете рассказывать об этом Франсуа.

– Почему вы так надеяться? – поднял брови Паоло. – Ведь вы не сказать ничего недоброго или дурного.

– Конечно, нет, – заметила Габриель, – но мне все-таки не хотелось бы, чтобы Франсуа знал, о чем мы говорили.

– Почему вы не хотеть? – приставал Паоло. – Ведь вы же…

– Синьор Паоло, синьор Паоло, – послышался голос Франсуа, – пожалуйста, подойдите сюда, помогите мне вынуть раков и насыпать их в мою корзинку.

Итальянец повернулся и пошел к горбатому мальчику, который вынимал последних раков из сеточек и складывал их в закрытую корзинку.

– Зачем вы позвать меня, когда все есть кончено, синьор Франческо? – спросил Паоло.

Франсуа сильно покраснел:

– Потому что вы мне были нужны… Я хотел, чтобы вы мне помогли.

– Нет, нет, это не так, – покачал головой Паоло. – Тут есть что-то другое, чего я не понимать… Сказать мне правду! Паоло не болтать, он никогда никому ничего не сказать.

– Ну, хорошо, я скажу вам, – наконец сознался Франсуа, – я позвал вас, потому что бедная Габриель смутилась, а вы мучили ее, и мне хотелось избавить ее от неловкости.

– Значит, вы слышать, о чем разговаривать синьорины?

– Да, слышал, только не хочу, чтобы они знали об этом.

– И вы прийти на помощь Габриели, – с удивлением сказал Паоло. – Вот это хорошо, это очень хорошо. Я сделать так, что вы стать большой, как ваш синьор папа. Вы еще это увидеть!

– Я сделать так, что вы стать большой, как ваш синьор папа. Вы еще это увидеть!

Франсуа рассмеялся, он не верил обещаниям Паоло, но был ему очень благодарен за его доброе желание.

Дети и итальянец еще некоторое время продолжали ловить раков; это была чудесная ловля: в течение двух часов они поймали больше сотни раков – главным образом, благодаря Паоло и Франсуа, которые хорошо и правильно расставляли сеточки.

День окончился счастливо решительно для всех. Каролина Дезорм была в восторге от того, что она может пригласить в Орм двух новых знакомых, и приветливо разговаривала с де Нансе. Наконец она пригласила его с сыном приехать к ней обедать через день. Де Нансе уже собирался отказаться, но вдруг увидел тревожный и умоляющий взгляд своего бедного мальчика. И принял приглашение – к восторгу Христины и ее задушевного друга Франсуа. Каролина пригласила также Паоло Перонни, который принялся низко раскланиваться в знак благодарности. Граф и графиня де Семиан обещали непременно приехать в Орм, взяв с собой Бернара и Габриель.

Уезжая, Каролина Дезорм позволила Христине сесть в коляску, так как ей уже незачем было усиленно охранять свое платье. Христина была так довольна весело проведенным днем, что совсем не думала о своей бонне и вспомнила о ней, только выходя из экипажа. На ее счастье, Минна еще не возвратилась, и Христина, которой жена кучера Даниеля помогла раздеться, успела лечь в постель и заснуть раньше, чем вернулась бонна.