Читать книгу - "Память Вавилона - Кристель Дабо"

Прижав к груди шарф, Офелия глядела на дверь Розы Ветров. Едва Арчибальд, подмигнув на прощанье, закрыл ее за девушкой, как мерцающий свет в щелях дверного проема угас. Офелия нажала на ручку и осторожно приоткрыла створку: просторный круглый зал ротонды сменила какая-то убогая хижина. Путь назад был закрыт, и закрыт надежно.

«Я одна», – внезапно осознала Офелия, обводя широко раскрытыми глазами темное помещение. Одна в незнакомом месте, в тысячах километров от дома, с единственным путеводителем в виде почтовой открытки шестидесятилетней давности. Почти три года она мечтала об этой минуте, а теперь, когда поняла, что цель достигнута, у нее закружилась голова.

И все же девушка решительно переступила порог. Ей было страшно – что верно, то верно, – но она ни о чем не жалела.

Вот оно, место, куда ее доставила Роза Ветров. В белесом свете, сочившемся сквозь мутное стекло входной двери, смутно виднелись лопаты, грабли, заступы и глиняные горшки. Похоже, Офелия очутилась в садовой сторожке, неизвестно кому принадлежавшей. Но в любом случае она не хотела бы встретиться с ее хозяином. Даже на Аниме, где все было общим, не полагалось являться куда-нибудь без приглашения.

Девушка бесшумно вышла за порог, но тут же остановилась как вкопанная: снаружи не было ничего. Одна только белизна, невероятная, неумолимая белизна, словно кто-то стер внешний мир огромной резинкой, оставив вместо него чистый лист бумаги.

Офелия с возрастающей тревогой смотрела во все стороны. Сторожка ни к чему не примыкала, просто торчала в пустоте, нелепая и заброшенная. От влажной удушливой жары девушка в своем пальто сразу взмокла, а ее очки запотели. Неужто Гаэль и Ренар ошиблись в расчетах? Или, может быть, Арчибальд, положившись на свой новый дар, промахнулся и послал ее не туда?

– Куда же это меня отправили? – прошептала Офелия.

– Ботанический сад Поллукса.

Девушка вздрогнула и обернулась. Голос – какой-то потусторонний, не похожий ни на один когда-либо ею слышанный, – прозвучал сзади, из глубины сторожки.

– Извините, – пролепетала Офелия, ища глазами говорившего. – Я заблудилась и не могу…

– Посетителям не рекомендуется посещать сад в период туманов. Всему свое время. Нынче дождь, а завтра вёдро^[2], – прервал ее тот же голос.

Наконец Офелия поняла, откуда он исходит. У стены стоял робот, такой маленький и неподвижный, что она не заметила его среди лопат и прочего инвентаря. Голос шел из его живота, усеянного мелкими дырочками; глаза, нос и рот отсутствовали, одежда тоже, если не считать фуражки, какие обычно носят начальники вокзалов, с вышитыми на тулье словами «Экскурсия с гидом».

Офелия видела такого же робота лишь однажды, он сопровождал знаменитого путешественника Лазаруса.

– Значит, всему свое время? – спросила она.

Робот не ответил. Офелия снова огляделась и наконец поняла, что окружавшая ее белизна – просто туман, правда, необыкновенно густой. Она слегка успокоилась. Раз это сад Поллукса, значит, она попала по назначению: Поллукс и его сестра Елена, Духи Семьи, управляли Вавилоном.

– А когда же наступит вёдро? – спросила она, повторив слово, произнесенное роботом.

– Ботанический сад Поллукса открыт ежедневно в летние дни, с рассвета до заката, – монотонно произнес робот, все так же навытяжку стоя у стены. – Всему свое время. Кто ждет, тот дождется.

Значит, на Вавилоне пока еще лето? Офелия подумала: «Видно, я невнимательно читала учебники географии». Она вернулась в сторожку, вынула открытку крестного и поднесла ее к голове робота, не очень-то понимая зачем, поскольку в этой голове не было ничего похожего на глаза.

– Мне нужно найти место, где состоялась Двадцать вторая Межсемейная выставка. Фотография слегка устарела, но, надеюсь, здание еще сохранилось. Вы можете мне указать, куда…

– Ботанический сад Поллукса, – тотчас откликнулся робот.

Офелия присела на перевернутую кадку и поймала свое отражение в стекле оранжерейной рамы, прислоненной к стене. Она увидела в нем потемневшие очки, длинную спутанную косу, взволнованный шарф, и ей вдруг стало ясно, с чего нужно начать: «Я слишком похожа на саму себя. Что, если меня кто-то узнает?!»