Читать книгу - "Большая книга ужасов. Millennium - Ирина Щеглова"

– Знаешь, как говорят: «Не сошлись характерами».

– В чем не сошлись? – допытывалась Юлька.

Все получилось очень глупо. Длинное застывшее тело под белой простыней. Напряженно молчавший майор. Кто-то должен был взять вину на себя. Кирюха сломался. Стал бубнить нечто невразумительное, что надо лучше следить, что есть режим, что он здесь ни при чем. Хотя «ни при чем» были все.

– Не люблю трусов, – пробормотала Алена и замолчала.

– Это из-за той умершей девочки, да? – прошептала Томочка. – Расскажи, а?

– Расскажжжи!

– Расскажжжжи!

«Жжжжж, жжжжжж, жжжжж», – взлетело к потолку.

Можно было встать и уйти, можно было прикрикнуть, что это не их дело. Можно было соврать, что вообще ничего не было, что Лену Канашевич придумали лагерные баснописцы. Но Алене и самой хотелось выговориться, чтобы хоть что-то понять. Может быть, эти девчонки проживут другую жизнь, не наделают глупостей, что-то поймут.

– Она была больна. Ненормальное восприятие мира, когда из-за малейшей обиды человек не может справиться с собой. Когда кажется, что умереть – это как выйти в соседнюю комнату. Что можно вернуться.

– О! Это про Моторову!

Кто Кузю тянул за язык?

– На себя посмотри! – приподнялась на кровати Зайцева. – Ты у меня сейчас тоже раздружишься с жизнью и выйдешь в соседнюю комнату.

Алена встала. Нет, не готова она этим девчонкам сказать правду. А они не готовы ее слушать.

– Засыпайте! Будет время, вы встретите своих принцев и они будут прекрасны…

– С луной на правом плече и солнцем на левом?

Кто спросил, Алена не заметила.

– А с девчонкой-то что? – чуть не свалилась с кровати Томочка от желания услышать ответ.

– Наглоталась таблеток и умерла. Мать потом говорила, что она уже несколько раз пыталась покончить с собой. Неуравновешенная психика. Спите!

Алена вышла, оставив дверь приоткрытой. Они еще будут шептаться, обсуждать день, ругаться и выбирать, кто из парней на сегодня им кажется самым-самым.

Проходя мимо палаты мальчишек, она стукнула в дверь, давая понять Матвею, что с лекциями об инопланетном вторжении пора заканчивать. Что-то наши космонавты пока никаких инопланетян не заметили.

Еле слышное шарканье. Алена успела обернуться как раз вовремя, чтобы заметить тень, нырнувшую за игротеку.

Длинный одноэтажный корпус. Бесконечный коридор с тусклой лампочкой в центре. От этого дальний конец корпуса терялся в мутном сумраке. Стоило около плафона промелькнуть бабочке, тени по углам оживали, начинали шевелиться, вздыхать, вылезать к людям.

– Кто здесь?

Корпус закрыт на ключ. Третий отряд давно спит. Второй еще шебуршится, но свет уже выключен – там среди вожатых строгий Колян, из бывших старожилов лагеря, он может и в лоб дать за шум после отбоя. Первый – как приливная волна: разговоры в палатах то вспыхивают, то гаснут, то всплескивают сдержанным смехом.

– Ты чего?

Матвей щурился после темноты на свет лампы.

Алена обернулась, чтобы увидеть вожатого, и вдруг поняла, что промелькнуло за углом. Это были длинные светлые распущенные волосы. Такие волосы были только у одного человека!

Сердце заколотилось в горле.

– Там кто-то прошел.

– Где прошел? – прогудел Матвей и спокойно направился к выходу.

Надо было разворачиваться и идти за ним. Надо было убедиться, что никакая Канашевич, умершая три года назад, не принялась ни с того ни с сего бродить по лагерю, уничтожая детей.

– Нет здесь никого!

Матвей довольно громко дернул входную дверь – заперта.

Она была очень шумная, эта дверь. Открываясь, неизменно цепляла вторую половинку, грохоча. Бесшумно в нее войти было невозможно. Если ты, конечно, не Курицын.

Вожатый еще раз громыхнул, потом снова. Но сквозь этот грохот уже стал пробиваться другой звук. Какой-то шум, словно ветер гудит в соснах, осина дрожит от сквозняка, вода льется.

– Там дождь пошел?

Окна в палате девчонок были открыты, и вроде бы никакого дождя Алена не заметила. Надрывался зяблик. Смеялись ребята. Успели набежать тучи?

– Нет дождя.

Матвей пошел обратно. Казалось, от его спокойствия вокруг становится светлее, даже блеклая лампочка в середине коридора прибавляет себе с десяток ватт.

Вода продолжала литься уже внутри корпуса. Кто-то принимал душ. Это могли быть вожатые – дети давно лежали по своим кроватям. Конечно вожатые! Алка или Каринка. А может, и Коля пошел освежиться – вода льется в мужском душе. Или Макс.

– А кто пошел в душ? – как можно более невинно спросила Алена.

Матвей тоже услышал.

– Пацаны воду не выключили. – У Матвея всегда все было просто и понятно.

Алена выдохнула. Чего она испугалась? Сама себе напридумывала страстей. Конечно, это просто не выключили воду. Мальчишки – балбесы.

Матвей распахнул дверь душа.

Не закрыта! Все правильно! Надо вставить этим оболтусам. Первый отряд в душ шел последним…

– Ну здравствуй! – глухо произнес Матвей, и вода литься перестала.

Алена поперхнулась воздухом и, чтобы не упасть, привалилась плечом к стене.