Читать книгу - "Теория невероятностей - Виктория Ледерман"

– Я пойду посмотрю, что там! – крикнул Веня и поспешил к стадиону, придерживая сползающие с переносицы очки.

– Зачем идти, если сверху виднее? – бормотал Матвей, забираясь все выше. Он видел, как рассеялась куча-мала на площадке и волна болельщиков, подгоняемая классными руководителями седьмого «В» и седьмого «Г», снова переместилась за ограждения. На площадке остались оба физрука, школьная медсестра и скорчившийся на земле игрок с эмблемой седьмого «Б» на спине. Матвей вытягивал шею и щурился, пытаясь определить, кому из команды так «повезло» – вылететь в самом разгаре матча, при счете девять-шесть в пользу «ашек». Да еще, похоже, с серьезной травмой. Он знал только одного подобного везунчика, но его кандидатура в данном случае явно отпадала.

Тем временем пострадавший поднялся с помощью Павла Анатольевича и медсестры, повернулся… и Матвей даже присвистнул от удивления: Добровольский! Это было неожиданно и почему-то неприятно, даже в какой-то мере обидно. Будто неудача другого Добровольского имела отношение и к нему тоже.

Практикант Егор Борисович, огромный как медведь, легко подхватил пострадавшего на руки и бегом потащил к школьному крыльцу. Пожилая медсестра едва поспевала за ними. Павел Анатольевич остался на поле. Когда вся троица скрылась в школе и на площадке возобновилась прерванная игра, к каштану вернулся Ватрушкин.

– Сильно он там кувыркнулся? – крикнул Матвей, осторожно спускаясь вниз.

– Не знаю, – ответил Веня, стоя под деревом. – Говорят, мяч в голову ударил, а потом он еще упал неудачно.

– Если мяч прилетел от Петрухина, то хана башке, сотрясение обеспечено. Слушай, а где Денисыч? Почему он даже не подошел к Добровольскому? Не похоже на него.

– А его и нет пока, по делам уехал. Он позже будет. Нашим классом на играх Егор Борисович командует.

– Тоже мне командир, никого запомнить не может. Ни одной фамилии не знает… Наши теперь впятером будут играть?

– Нет, Быстров вышел на замену.

– Быстров? Этот тормоз? Ну, теперь точно продуют.

– Еще многоборье впереди, так что шанс есть.

– Что еще за многоборье?

– Ну, разные соревнования, – стал объяснять Ватрушкин. – Бег на сто метров и на один километр, прыжки в длину с места, прыжки на скакалке, подтягивание на перекладине и так далее. На каждую дисциплину отобрали команду из нескольких человек, от двух до четырех – кто-то бежит, кто-то прыгает, кто-то подтягивается… Баранов вот должен был как раз подтягиваться на турнике, а сам не пришел, отравился. Добровольский согласился его подменить на эстафете, в паре с Долгих. А теперь и его нет.

Матвей вспомнил утренний разговор с Зотиковой о Баранове. Вот, оказывается, о какой замене она говорила. А он тогда и не вникал в их внутренние проблемы.

– Ну замените кем-нибудь другим, – сказал он. – Что, пацанов мало, что ли?

– Больше никто не подтянется двенадцать раз, – покачал головой Ватрушкин. – Только эти трое.

– Да ладно! – поразился Матвей. – Добровольский может подтянуться двенадцать раз?

– Может. Вообще-то норма десять. Но чем больше, тем лучше, выше балл своей команде.

Матвей хотел поинтересоваться, видел ли Ватрушкин это чудо своими глазами, но тут к школе подъехала машина скорой помощи.

– Наверно, к Добровольскому! – озабоченно сказал Веня. – Его что, в больницу повезут?

– Слышь, Ватрушкин, иди, покрутись там рядом, – попросил Матвей. – Разузнай, что и как.

– Ладно, – с готовностью отозвался тот и побежал к школьному крыльцу.