Читать книгу - "Соло на водонапорной башне - Евгения Ярцева"

Вообще-то, тётя Лена довольно добрая, если её не злить. Но со странностями. Вкусы у неё странные. Про всё самое вкусное — фанту, чипсы, сникерсы — говорит, что оно гадкое. И рекламирует действительную гадость, вроде варёной цветной капусты или молочного супа с пенками. Главное убеждение её жизни состоит в том, что жареное — отрава, а сахар — яд. Исключение в тёти-Ленином варёном меню — блинчики, которые она печёт раз в месяц. Без них жизнь была бы совсем несладкой. И пресной, потому что соль — тоже яд. Но сегодня тёти-Ленины диетические принципы куда-то подевались, будто их смыло водопроводной водой, которая лилась из крана широким потоком — не сравнить с прежней хилой струйкой. На завтрак тётя Лена приготовила чизбургеры с солёными огурцами и всё время повторяла: «Настоящий праздник!» И без устали прославляла чудо-мастера, который в два счёта исправил насос. Всем дачникам якобы было известно, что вчера после обеда он приезжал сюда на «газике». Дескать, низкий ему поклон за то, что не заставил ждать полжизни. Соня с Сеней не стали уточнять, что одним поклоном тут не отделаешься, потому что чудо-мастеров было больше десятка. Она бы наверняка не поверила. Да и дядя Костя насупился бы, ведь он не выносит, когда прикасаются к его вещам. У него свой бзик — аккуратность. Инструменты должны лежать на полочке в строгом порядке, ботинки — быть начищенными до блеска, а брюки — безупречно отутюженными.

Однако и на дядю Костю странным образом подействовал починившийся водопровод. А может быть, Клим, примиривший его с пропажей велосипеда. К завтраку дядя Костя явился в легкомысленной кепочке: маленькой, но с козырьком невероятной длины. Тогда и Соня решила надеть новые босоножки, которые папа подарил ей перед отъездом. Снизу тонкая серебряная платформа, сверху матерчатые перепонки в виде тонких косичек. Вот встретят её Кристина с Олькой — обзавидуются! Соня заплела себе два десятка мелких косичек, как у африканки, чтоб причёска была под стать босоножкам. И решила беречь их от малейшей грязи. Очень хотелось кого-нибудь ими поразить.

Правда, пока Соня с Сеней шли по улице, они никого не встретили, кроме старика Скрипкина с мешком стружки, бабушки Дудкиной с коляской, на которой она везла газовый баллон, и Платоновых с их собаками. А вся эта публика, особенно собаки, ничего не смыслит в таких вещах, как босоножки на серебряной платформе.

На третьих дачах, напротив засохшей липы, валялись лопухи, жёлтые цветки на длинных стеблях, плети бело-розовых вьюнов — пьяница Сомкин прополол свою водопроводную трубу. А из леса навстречу Соне с Сеней пулей вылетел Ник, точно их поджидал. От неожиданности Соня отпрянула и оступилась в канавку у сомкинского забора.

— Ай, мои босоножки!.. — Соня как ошпаренная выскочила из канавки. Вместо косичек и серебряной платформы на ногах красовались чёрные галоши.

— Здорово вляпалась, — сообщил Сеня.

— Здорово! — подхватил Ник. — До чего ж чёрная грязь, а? Наверняка она какая-нибудь необыкновенная. Про грязелечебницы слыхали? Могу спорить, что она лечебная! — И он подцепил пригоршню грязи.

— Ну и кого ты этой грязью собираешься лечить? — спросил Сеня.

Ник огляделся. И увидел засохшую липу.