Читать книгу - "Память Вавилона - Кристель Дабо"

Но тут она с изумлением заметила, что бокс Октавио пустует.

– Well, well, well, – воскликнула Леди Септима, увидев девушку. – А вот и наша пропавшая заявилась! Мы уже битый час разыскиваем вас, курсант Евлалия. Никто из ваших товарищей не смог нам указать, где вы гуляете. Будьте добры, объяснитесь!

– Я плохо себя почувствовала.

И Офелия не лгала: хриплый голос, багровые щеки и мокрые от пота волосы подтверждали ее слова.

– Скажите, пожалуйста! И вы не сочли нужным проинформировать нас об этом?! Сегодня Лорду Генри понадобились ваши руки для новой экспертизы, но из-за вас наша работа застопорилась.

И Леди Септима сокрушенно покачала головой, хотя недовольство было явно притворным. Ее глаза сияли злорадным торжеством: наконец-то она смогла отомстить своей ученице за унижение, которому накануне подверглась при ней, несмотря на статус преподавателя. Офелия тотчас заподозрила, что Леди Септима прекрасно знала о подлой выходке прорицателей. А может, даже и подстрекала их к этому.

– Я компенсирую свое опоздание, – пообещала девушка. – Вы позволите мне пройти в Секретариум?

– И не надейтесь, курсант Евлалия. Лорд Генри уже нашел вам замену.

Эти слова обожгли Офелию сильнее, чем жар мусоросжигателя. Так вот почему пустовал бокс Октавио!

– Если вы намерены оправдаться, следуйте примеру своих товарищей, – посоветовала ей Леди Септима, указав на боксы Крестников Елены. – Надеюсь, дополнительные часы работы над каталогом смягчат дурное впечатление, которое ваш прогул произвел там, в Секретариуме. Какая жалость, что это случилось всего за несколько дней до церемонии присуждения степеней!..

Офелия села на свое место, но не стала ни читать, ни писать. Она неотрывно смотрела на Секретариум, в чьей красновато-золотистой оболочке отражались светильники галереи, окружавшие его, как планетарные кольца. Поскольку боксы располагались под самым куполом, девушка видела лишь верхнюю часть глобуса, но и отсюда ясно различала его бронированную дверь.

Торн нашел ей замену…

– Signorinа, кажется, сейчас заплачет? – шепнул один из прорицателей сквозь решетку бокса. – Может, signorina нуждается в носовом платке?

Офелия заткнула ему рот одним-единственным взглядом. Она кипела от ярости.

Это из-за них Торн сменил ее на кого-то другого.

Как только мостик, ведущий в Секретариум, выдвинулся из колонны, она покинула свой бокс. Леди Септима сидела за стойкой пневмопочты; если она узнает, что девушка самовольно оставила работу, исключение из Школы ей обеспечено.

– Разрешите мне пройти в туалет.

– Как, опять?!

Леди Септима даже не подняла глаза от блокнота, в котором делала записи.

– Мне и правда очень плохо. Вы же не хотите, чтобы меня вырвало прямо на документы Мемориала?

Офелии даже лгать не понадобилось, ее и впрямь мучила тошнота.

– Даю вам пять минут, – бросила Леди Септима, не отрываясь от записей. – И учтите, я внесу это в ваше личное дело. Виртуозы должны обладать идеальным здоровьем…

Офелия ее уже не слушала. Она направилась к туалету, но, едва выйдя из поля зрения наставницы, со всех ног помчалась в другую сторону. Пробежав по нескольким коридорам, девушка подоспела к трансцендию как раз в тот момент, когда Октавио уже вставил ключ в скважину, готовясь втянуть за собой мостик.

– Я должна попасть в Секретариум, – задыхаясь, сказала она ему. – Всего на минутку, пожалуйста!

Октавио нахмурил густые черные брови. Сейчас он походил на свою мать еще больше обычного.

– Зачем?

Офелию захлестывало нетерпение.

– Затем, что мне нужно поговорить с Лордом Генри. Конфиденциально.

– Лорда Генри уже нет в Секретариуме, он только что ушел. Он летит в город, за ним прислали дирижабль.

«Нет, сегодня точно не мой день, – подумала Офелия. – Все идет наперекосяк!» Девушка бегом спустилась по трансцендию на первый этаж и увидела, что Торн быстрыми шагами выходит из атриума; для человека с искалеченной ногой он шел на удивление энергично.

Ей удалось нагнать Торна в тот момент, когда он поравнялся со статуей обезглавленного солдата. Вдали, над посадочной площадкой, маневрировал снижавшийся дирижабль, его корпус слабо мерцал в лунном свете.

– Погодите!..

Услышав возглас Офелии, Торн обернулся. Она впервые увидела его в парадной форме Лордов. Золотые галуны ярко блестели даже в тусклом свете уличных фонарей.

– Мне некогда. Меня вызвали Генеалогисты.

– Я вас не задержу. Скажите только, почему вы со мной так поступили?

– Не забывайте, к кому вы обращаетесь.

Предупреждение звучало вполне недвусмысленно. В данный момент Торн был Лордом Генри, и, хотя их окружали только кусты мимозы, они находились в общественном месте. Но Офелия ничего не хотела понимать. Девушке уже не удавалось сдерживать бурю эмоций, раздиравших ее сердце.

– И все-таки почему? – настойчиво повторила она сдавленным голосом. – Вы решили меня наказать?

– С вами нельзя иметь дела. Ожидание грозило замедлить мое расследование.

Торн стоял, выпрямившись во весь рост и глядя прямо перед собой. Совершенно неприступный. Бесстрастие, с которым он излагал свои аргументы, еще сильнее разожгло гнев Офелии.

– Грозило замедлить?! К вашему сведению, я тоже занималась расследованием. Вам, наверно, интересно было бы узнать…

– К вашему сведению, в том-то и проблема, – прервал он девушку. – Я настоятельно рекомендовал вам никогда не покидать свое подразделение и предупреждать меня, если вы узнали что-то новое. Но нет, вы остались верны себе и принимаете решения в одиночку.

– Я просто хотела вам помочь, – пробормотала Офелия сквозь зубы.

Торн поднял голову и взглянул на дирижабль, спустившийся так низко, что от воздушных вихрей его пропеллеров затрепетали все кусты мимозы.

– Я не нуждаюсь в ваших душевных порывах, мне нужна только эффективная работа. А теперь прошу извинить, меня ждет дирижабль.

У Офелии вскипела кровь в жилах.

– Вы эгоист!

Она хотела вывести Торна из себя и, увидев, как он застыл на месте, поняла, что достигла цели. Его лицо так омрачилось, словно на него внезапно легли все ночные тени. Он устремил на девушку свирепый взгляд, заставивший ее отшатнуться.

– Я человек требовательный, угрюмый, необщительный, маниакально точный и вдобавок калека, – перечислил он железным голосом. – Вы можете приписывать мне любые недостатки, но я запрещаю вам называть меня эгоистом! Если вам нравится самовольничать, пожалуйста, делайте что угодно, – заключил он, разрубив ладонью воздух, – но только не отнимайте у меня время!