Читать книгу - "Коллекция «Romantic»  - Шарлотта Ульрих"

Никогда не ревела. Да и слово-то какое? Ревела! Я даже не плакала! Употребила такой глагол, чтобы Гере стало понятней! Ведь легче начинать общение с иронии к своему прошлому. Он бы спросил «Почему?», или «С чего у тебя возникло столько негативных эмоций?», или еще, на что можно ответить, но Гера промолчал. Да так, что я почувствовала себя дурой. Не только дурой, но еще и безмозглой идиоткой, которая именно «ревет» над глупыми песнями и выдумывает несуществующие чувства.

— Ну, ты настоящий Водолей, — тогда решила исправить положение, имея в виду, что он непонятный, нелогичный, и все то, что было написано в гороскопе по моему знаку.

— Хм, — усмехнулся Гера. — И ты веришь в подобную чушь?

Сколько высокомерия!

— Да нет, — почувствовала себя бессильной и постаралась поскорее разубедить Геру, что ни в какие в гороскопы не верю. Но стыд еще сильнее навалился на мое сознание, теперь я была не только ревущей над глупыми песнями дурой, но и дурой, верящей в гороскопы.

Во что бы я ни верила, что бы ни чувствовала, — всё являлось глупостью, но самое отвратительное, что одна часть меня с этим соглашалась, как всегда соглашалась с дядей Сашей. Как только приезжала к ним в гости, одного его присутствия хватало, чтобы начать испытывать стыд за чтение художественной литературы, стихи и олимпиады по-русскому. «То, в чем нет логики и финансовой выгоды, — то является бесполезным!» Дядя Саша никогда не произносил этого вслух, но я его всегда прекрасно слышала. Я не была уверена, что Гера делал что-то полезное, но вид у него был именно такой. Он отрицал духовность, тонкие чувства, разговоры по душам, любовь, единство, отбрасывая всё это за ненадобностью.

Гера через какое-то время начал о чем-то болтать. Я не особо слушала, стараясь осмыслить свои чувства.

— М-м-м… ты, наверное, очень умный… — отвечала ему.

— Да, у меня очень большой мозг.

— Очень-очень?

— Литров двести.

— М-м-м…

— Ты хоть знаешь, что такое двести литров? — Гера грубо усмехнулся, я очнулась и подумала, что да, не знаю, не имею ни малейшего представления.

— Это целая бочка! — произнес он надменно, будто точно говорил с дурой, не знающей даже элементарного.

Дальше мы только молчали. Я смотрела на красный маяк, который то загорался, то гас.

Зачем тогда мы здесь стоим? Зачем смотрим на горизонт? Это же бесполезно и бессмысленно?

Когда-то хотела, чтобы Гера признался в любви вслух, словами, но теперь понимала, что он этого уже не сделает, отчего пыталась вспомнить Ахматову, стихотворение, которое мне нравилось: