Читать книгу - "Теория невероятностей - Виктория Ледерман"

В школе Матвей появился минут за десять до большой перемены, во всяком случае, если верить электронным часам в вестибюле. Как всегда, без особых проблем проскочил мимо охранника, углубившегося в изучение своего телефона, и спустился в раздевалку на цокольном этаже. Там он размотал кусок проволоки на решетчатой двери и проник внутрь. Подойдя к знакомой секции седьмого «Б», Матвей оглядел ряды вешалок. Как здесь отыскать куртки близнецов? Он ведь даже не видел, во что они были одеты вчера. Такой куртки, как у него, на вешалках не обнаружилось. Напрашивался вывод, что либо у двойника ее нет вовсе, либо он ее не сдает в раздевалку, как и сам Матвей.

Глупо было надеяться, что близнецы оставляют ключи в одежде, да еще в раздевалке, но Матвей на всякий случай проверил все куртки седьмого «Б». Ему встретились и леденцы, и жвачки, и монеты, и спиннеры. Ключи тоже нашлись, целых три комплекта, но даже по внешнему виду было ясно, что это не те ключи, которые он искал.

Матвей вышел из раздевалки, и очень вовремя, потому что на лестнице послышались шаркающие шаги, а вскоре показалась и гардеробщица в шлепках и рабочем халате.

– Ты чего здесь? – сурово спросила она.

– Что, уже одеться нельзя? – огрызнулся Матвей, радуясь, что она не заметила, как он шарил по всем карманам подряд.

– Звонка еще не было, – она подозрительно оглядела его. – На перемене надо одеваться. Когда я здесь.

– А мне срочно нужно, – буркнул Матвей и побежал мимо нее вверх по ступенькам. Он не слышал, что гардеробщица прокричала ему вслед, потому что над головой оглушительно загремел звонок.

По расписанию следующим уроком была география. Матвей рванул на второй этаж, к мужскому туалету, откуда хорошо просматривался нужный кабинет. Он наблюдал в щелку приоткрытой двери, как одноклассники заскакивали внутрь, бросали сумки на парты и, обгоняя друг друга, неслись к лестничному пролету. На большой перемене седьмой «Б» обедал в столовой, на первом этаже. Это было очень кстати. Матвей терпеливо дожидался, пока кабинет полностью освободится. Вдруг он увидел себя. В другой одежде, с другой сумкой, с волосами, зачесанными по-другому. Но все же это был он. Его лицо, фигура, походка. Его голос. Очень странно было видеть себя не в зеркале, не на видео, а так, вживую, со стороны. Двойник весело хохотал и скакал по коридору с ребятами из класса, перебрасывался с ними бумажным комком вместо мяча, а потом вместе с Белкиным и Чернышовым помчался к лестнице.

Матвея что-то царапнуло по сердцу.

«Он другой, – подумал он. – Он почему-то совсем другой».

Матвей сосредоточил все внимание на сумке двойника и постарался ее запомнить. Неприметная, темно-синяя, с коричневыми вставками. Интересно, этому Матвею доверяют ключ от дома? Или только сестра имеет право им распоряжаться? Ведь он тоже потерял его однажды, раз в их вероятностях одинаковые замки.

Наконец, кабинет опустел, и Матвей покинул свой наблюдательный пункт. Он проскользнул в класс и с опаской оглянулся на дверь. Не очень хотелось сталкиваться с ребятами. Ему пришло в голову, что в своей яркой куртке он слишком заметный, тем более если у двойника ее нет. Эх, надо было оставить в раздевалке! Матвей сорвал ее с себя, свернул в рулон и пристроил в коридоре на подоконнике. Вернувшись в класс, он пошел вдоль рядов, вертя головой в поисках знакомой сумки. Она обнаружилась на задней парте среднего ряда. Матвей раскрыл молнию и вытащил дневник, чтобы убедиться, что не ошибся. Да, это был дневник Матвея Добровольского, о чем свидетельствовала надпись на обложке.

– С ума сойти, даже почерк мой! – пробормотал себе под нос Матвей. Логично, конечно, но все равно каждый подобный эпизод вызывал удивление. Матвей обшарил всю сумку, чуть наизнанку ее не вывернул, но ключа так и не нашел. Либо его у двойника не было вовсе, либо он носил его при себе, в кармане джинсов.

– Ладно, тогда посмотрим у твоей сестрицы, – решил Матвей и запустил руку в соседнюю сумку. В этот момент в кабинет вошел географ Тимофей Тимофеевич.

– Добровольский, почему ты в классе? – спросил он.

– Я? – растерялся Матвей.

– Я же сказал, класс проветривается, положили сумки и вышли. И до звонка не заходим.

– Я… на минуточку. Мне только ключ взять. От дома.

– Ключ Зотиковой? – уточнил Тим Тимыч.

– Нет, мой.

– А почему ты ищешь свой ключ в сумке Зотиковой?

– Почему… Зотиковой?

– Ну с тобой же Зотикова сидит.

– Да?!

Матвей почему-то был уверен, что близнецы сидят вместе.

– Ах, да! – спохватился он. – А где сидит моя сестра?

Географ уставился на него с недоумением.

– Где и всегда, – сказал он, показывая на первую парту. – Добровольский, ты заболел?

– Да нет, шучу просто, Тимофей Тимофеевич. Сейчас я ключ возьму у сестры, – заторопился Матвей, – и меня уже нет.

Он бросился к первой парте, залез в передний кармашек светлой сумки и… о, чудо! Сразу наткнулся на ключ. И быстро спрятал его себе в карман.

– Зачем тебе сейчас ключ? – не отставал Тим Тимыч. – Ты бы лучше повторял домашнее задание, я тебя снова спрошу. Ты мне в прошлый раз о климатических поясах на тройку с минусом ответил. У тебя оценки одна хуже другой. А между прочим, география – увлекательная наука, как можно ей не интересоваться?

– Ну астрономия-то поинтересней будет, – сказал Матвей. – Земля что, она уже вся изучена. А вот небо, загадки Вселенной – вот это правда здорово. Тимофей Тимофеевич, как вам вчерашние Дракониды? Ведь вы наблюдали их?

– Дракониды? – оживился географ. – Ты интересуешься метеорными потоками?

– Еще как! Я просто жить без них не могу.

Нехитрая уловка сработала, географ сразу забыл про ключ и про оценки и с воодушевлением заговорил о падающих звездах. Он явно обрадовался, что может пообщаться с человеком, разделяющим его интересы. Но у Матвея не было времени снова выслушивать пространные речи, его интересовало лишь одно – конкретное время сегодняшнего звездопада. Пришлось три раза невежливо перебить Тим Тимыча, задав один и тот же вопрос. Только после этого прозвучал исчерпывающий ответ:

– Как только стемнеет, можно начинать наблюдать. Часов с семи. Сегодня метеоров ожидается так мало, что даже не знаю, можно ли их вообще отследить. Они будут слишком разрозненные, и где-то после одиннадцати все прекратится. А возможно, и после десяти.

Матвей торопливо поблагодарил и двинулся было к выходу, но возле двери остановился:

– Тимофей Тимофеевич, а на этой неделе никакого затмения случайно не было?