Читать книгу - "Печать Магуса - Алексей Олейников"

Она плыла, но плеска воды не было, лишь ее раскачивало, как в лодке, и девушка догадалась, что ее несут. Ей хотелось плыть так долго, очень долго, дремать и видеть блистающие и холодные сны. Но они остановились, Дженни села.

Носилки чудные, из сухого дерева и шерстяной ткани. Носильщиков девушка не разглядела – юркие тени исчезли, едва она поднялась. Ростом они были с домового-ниссе, а то и меньше, и девушка удивилась – как у них сил хватило ее донести… сюда.

А где, собственно, она?

Носилки лежали наклонно на глыбе цельного куска льда, похожей на замерзшую волну. Рядом на таких же ледяных возвышениях лежали Арвет и Бьорн.

Дженни спустила ноги, осторожно коснулась сапожком пола. Лед насыщенного синего цвета, каким он никогда не бывает. В полу лениво бродили струйки светлого пламени, точно струи воды. У стен его цвет незаметно перетекал в темно-лиловый, а затем обращался в чистую лазурь свода.

«Да тут все изо льда. – Девушка встала, прошлась, обернулась. – Все! Потолок, стены, пол. Где я?»

Ясный взор не оставлял ее, и Дженни отчетливо слышала присутствие Первых. Произошло то, чего она так боялась – их с Бьорном схватка разбудила тех, кто дремал в этих горах. И хозяева вышли взглянуть, кто это расшалился на крыльце их дома.

Да, они были внутри гор, под ледником, они были во владениях троллей. Дженни подошла к Арвету – он дышал ровно и легко, а рана уже закрылась плотной кровавой коркой, под которой тело быстро восстанавливало поврежденные ткани. Дженни видела огненный ток крови, несущей питательные вещества, видела, как суетливо дрожат клетки, разрастаясь и залатывая брешь, оставленную пулей Хампельмана, видела, как рубцуются ткани и срастаются мышцы. Через два дня он будет совсем здоров. Люди так быстро не излечиваются, и Дженни уловила в его крови отзвук той самой песни, которая ее разбудила.

«Его почти вылечили, – Дженни одними кончиками пальцев коснулась его руки в области раны, затем нерешительно провела по щеке. – Он так ничего и не сказал, когда я его… поцеловала».

«Дала ему ясный взор! – одернула себя девушка. – Целуют в губы, а я только дотронулась до его глаз! Практически только подышала на них! К тому же он сказал в ответ – «пойдем», или «быстрее», или «чего ты копаешься». Что-то в этом роде».

К носилкам Бьорна она приблизилась с опаской. Ничего острого, колющего, режущего или огнестрельного под рукой не было, поэтому она выдернула один из шестов своих носилок и направилась проведывать Бьорна.

К ее облегчению, никаких следов демония в теле мальчика не было. Ей почудилось, что на сердце его лежала тень тени, слабое воспоминание о пережитом, но после подобного глупо было бы ждать, что Бьорн отделается сломанной рукой, раздробленной ключицей, множественными порезами, ожогами, переломами двух ребер, тремя выбитыми зубами, вывихнутым пальцем, небольшим обморожением ног, разорванной щекой… Дженни с возрастающим ужасом глядела на Бьорна. Эта тварь обращалась с его телом, как с грошовым инструментом, китайской отверткой, которую можно использовать один раз и выбросить на свалку! Еще немного, и Бьорн бы перешел границу между жизнью и смертью, и существование его тела поддерживала бы лишь злая воля демония.

Теперь в крови его звучала та же музыка и раны Бьорна заживали, поняла Дженни, но ему нужно будет куда больше времени, чем Арвету, чтобы полностью поправиться.

– Мальчику повезло. Тварь сожрала бы его сердце.

Дженни обернулась. У округлого проема в стене, за которым начинались высокие коридоры, полные синего полумрака, всполохов зеленого сияния и звонкого эха, стоял великан. Чтобы войти в зал, ему пришлось слегка нагнуться, хотя до потолка Дженни не смогла бы достать, даже если бы поставила шест стоймя и запрыгнула на его торец. Он достигал головой до сверкающего свода. Даже когда он молчал, то заполнял собой зал, как заполняет собой зрение гора, когда стоишь перед ней. И как с горы, с его головы текли на плечи седые волосы. На грудь его спадали роскошные вислые усы.

Одет он был во что-то старинное и донельзя традиционное – темно-синие штаны до колен (панталоны, они называются панталоны – вспомнила Дженни), белые чулки, ботинки насыщенного фиолетового цвета с закругленными носами и сверкающими пряжками, белоснежная рубашка, лазоревый жилет с двумя рядами серебряных пуговиц, светло-синяя куртка, а на голове шляпа с круглыми полями, смахивающая на двухместную палатку. В общем, великан казался Дженни типичным норвежским крестьянином в праздничной одежде, каких она видела в одной из энциклопедий. Только высотой с двухэтажный дом.

Опирался великан на посох. Он был выточен изо льда, и лед этот менял свой цвет, перетекал от насыщенного фиолетового к небесной голубизне, и дальше, просветляясь до полной прозрачности, а потом оборачиваясь снова в фиолетовую тьму.

Глаза цвета льда, согретого весенним солнцем, остановились на ней.

– Теперь ясно, отчего старик Грелдалстинд так растревожился. – Голос, этот голос обволакивал ее, и Дженни отчего-то стало теплее, хотя в зале было довольно свежо. Очень свежо.

– Здравствуйте, – сказала Дженни, потом крепко подумала, набрала воздух и торжественно произнесла:

– Я Дженни Далфин, дочь Эдны Паркер и Роберта Далфина, внучка Марко Франчелли. Из Магуса Англии.

Девушка подумала и еще коротко поклонилась – если уж быть вежливой, то до конца. Она бы сделала книксен или как он там называется в общем, но у нее не было юбки или платья. Да и честно говоря, ей было гораздо проще выполнить заднее сальто, чем это церемониальное приседание. К тому же она на всякий случай не выпускала из рук шест, а с ним книксен выглядел бы еще нелепее.

– Магус. Магус? Магус! – Посох великана замерцал, и калейдоскоп цвета в нем закружился быстрее.

– Ты дочь Магуса? Ты из людей Договора?!

– Да, – скромно призналась девушка. А что ей оставалось делать – ее дела говорили сами за себя.

– Думал, что шутят ветры. Думал, что старику Грелдалстинду вспомнились в его дреме старые времена, громкие времена. Думал даже, что в горы мои забрели колдуны или те из людей, кто доискивается старого знания. Но Магус?! Вы еще живы, а значит, жив ваш ненавистный Договор?! Знаешь ли ты, в чьем доме оказалась, дочь Магуса?

– Нет. – Дженни нервно огляделась. Кажется, первое впечатление оказалось обманчивым. Похоже, этот дядька не слишком расположен к Магусу и его членам.

– Не знает! Она не знает! Глупая маленькая девочка, слабая человеческая поросль, ты даже не понимаешь, на пороге чьего дома ты развязала свою войну! – Теперь его глаза пылали хрустальным огнем. Голос великана гремел, и стены дрожали. Девушка пятилась, пока не уперлась в помост, на котором лежал Арвет.

– Тише, – резко сказала она, и великан осекся. – Вы разбудите их. И кстати, не расслышала ваше имя.

Она слышала пение, музыку, звук этого места, она вбирала в себя его свет, она пила здешний воздух, который казался сладким прозрачным медом, и чувствовала, что сила собирается внутри. Если она позовет, мир откликнется – Дженни была уверена.