Читать книгу - "Денис Котик и Царица крылатых лошадей - Алина Боярина"

Какая-то девчонка с косичками несла свернутый из тетрадного листа кулек, в который были навалены сырные кубики с бананом и киви.

Она то и дело отправляла в свой и без того набитый рот новую порцию снеди.

Видать, и другие домики располагали своими горшочками-самоварами. И там наверняка тоже отметился маэстро Кубеллан, чтобы замолвить перед горшочками словцо насчет бесплатного обслуживания.

Только вот явно не нашлось в этих домиках еще одной Влады, которая проследила бы за «правильностью» обеда. Кое-кто предпочитал уплетать свою порцию на ходу.

Ребята приветственно помахали соседям.

- Приятного аппетита! - крикнула Влада.

- Спасибо! А вы что - не ели? Хотите, поделюсь бутербродом? - предложил мальчишка с большим раусшмейсером. В глазах его вспыхнула надежда.

- Нет-нет, спасибо, мы уже пообедали, - хихикнул Денис.

Мальчишка безнадежно махнул рукой:

- Не хотите - как хотите… Меня, кстати, Володей зовут.

- А меня Спицына. То есть Люба. Люба Спицына, - кое-как прожевав, сказала девочка с кульком.

Ребята тоже представились.

- Берендея Кузьмича не видали? - осведомился у них Денис.

- Не-а, - замотала головой Люба. - Заходил только какой-то магистро.

- Маэстро, - поправил Володя.

- Ну да, на Оле Лукойе из мультика похожий. Говорил стихами. И назывался корабельным.

- Кем-кем? - переспросил Денис.

- Корабельным. Как домовой. Только домовой - в доме, а корабельный - на корабле. Еще он шутил, что раньше был корабельным, а потом стал левиафан-каравелльным. Выходит, ему будто повышение дали.

- Корабельный? А я думала, он гном, - вставив ла Влада.

- И я, - сказал Денис. - Но если честно, я не верю ни в гномов, ни в домовых, ни в корабельных. Скорее уж, он обычный человек, только лилипут.

- Спросим у Берендея Кузьмича, - предложил Володя. - И, кстати, заодно узнаем наконец, куда же мы все-таки плывем. Не очень-то это похоже на экскурсию по родному краю, которую нам обещали Топтыгин и этот, как его… Ломака!

Стоило Володе это сказать - и, будто по мановению волшебной палочки, появился Берендей.

Впрочем, не было в его появлении ничего волшебного. Он просто вышел из тенистого прохода между двумя живыми стенами подстриженных кустов, которыми здесь были обсажены все домики.

- Я смотрю, вы тут с голоду не пропадете, - кивнул дед. - И, по глазам вижу, вам теперь неймется прознать, что к чему, зачем да почему?

- Да, - нестройным хором ответили ребята.

- Может, и остальных позовем? - предложила Влада. - Максим, например, спать завалился.

- А у нас двое за шахматы сели, - вставил Володя. - Вот чудики! Будто первый раз в жизни шахматы увидели.

- Пусть их, - махнул рукой Берендей. - Коли надо, мне повторить будет не лень. Да только, думаю, повторять не придется - вы своим товарищам сами поспешите передать все, что я вам сейчас скажу. Верно?

- Верно, - ответил за всех Володя.

- Тогда поищем-ка местечко красивое и укромное, и обо всем поговорим. «Местечком красивым и укромным» оказалась похожая на гриб башня в конце улицы.

Пока ребята шли к ней, им подались на глаза несколько любопытных строений. Над входом в одно, добротное и просторное, было написано «Конский». Над другим, приземистым - «Волчий».

Дальше стоял совсем диковинный дом - ни дать, ни взять огромный пень с нахлобученной на него шапкой из мхов и лишайников. Ни входа, ни надписи над ним не было.

- Кто же здесь живет, а? - тихонько спросил Коля у Дениса.

- Что?

- Ну, в доме с надписью «Конский», наверное, конюшня. В этом низеньком, где табличка «Волчий» - не знаю… наверное, волчарня…

- Какая еще волчарня? Псарня - есть такое слово. А волчарни никакой нет.

- Не придирайся. Не важно, есть такое слово или нет. Важно, что там висит табличка. Наверняка она означает, что внутри - клетка с волками. А вот на этом пне ничего не написано. Как думаешь, зачем он?

- Не знаю. Может, для красоты?

- Что же в нем красивого? Нет, там явно кто-то живет…

- Если так, то где же дверь и окна?

- А вон, видишь, дупло под крышей?

- Очень удобно - лазить к себе домой через дырку под потолком! - фыркнул Денис.

Словно бы услышав их разговор, из дупла показалась приплюснутая змеиная голова. Большущая!

- Тут и змеи водятся… - упавшим голосом пробормотал Денис. - Слушай, я - то их не боюсь. Но давай договоримся девчонкам не говорить. А то визгу будет!

- Так в этом же весь смех, - злорадно ухмыльнулся Коля.

- Нет-нет. Так нельзя… - Денис помедлил, подбирая аргументы поувесистей. - Если мы им скажем, они нас совсем задергают. Пищать будут день и ночь «Ой, что это? Ой, мальчики, у меня под кроватью кто-то есть! Ой, убейте его!»

Точно тебе говорю!

- Ну, тогда ладно…

Пока они заключали свой «пакт о неразглашение змеиной тайны», остальные уже вошли в грибовидную башню.

Ребята тоже поспешили внутрь.

На самый верх башни, где находилась крытая красной крышей обзорная площадка, вела винтовая лестница. Когда они с Берендеем во главе очутились на площадке, выяснилось, что «укромное местечко» уже облюбовано живописной и весьма необычной компанией.

Настолько необычной, что, не будь с ними деда, которому они во всем доверяли, впору было бы орать от страха.

На площадке сидели три матерых волка: два густо-серых, почти черных, и один какой-то чудной масти - со светлой, пепельной шерстью.

С волками были четыре существа, в которых Денис признал хрулей из «Инстрюкции».

Хрули были одеты в длинные подпоясанные халаты с капюшонами - фасоном напоминающие те, в каких выбегают на ринг знаменитые боксеры.

Правда, на эти халаты, в отличие от боксерских, пошел какой-то толстенный ворсистый материал. К тому же они были сплошь затканы разноцветными угловатыми узорами. Так что казалось, будто хрули пустили на свои наряды пару-тройку персидских ковров.

На ногах они носили остроносые мягкие туфли с загнутыми носками. А на шее и в ушах - золотые мониста и кольца.

Лапки хрулей напоминали человеческие руки. Вот только их пальцы, как и мордочки, были покрыты короткой серебристой шерсткой. Росту в каждом из них было метра полтора.

При появлении Берендея вся теплая компания встала и низко поклонилась.

Прямоходячие хрули отвесили поклоны в обычной человеческой манере, согнувшись в поясе.