Читать книгу - "Энни из Эвонли - Люси Мод Монтгомери"

На следующее утро Энни поднялась рано, радостно поприветствовала новый день. Солнечные лучи, словно знамена, играли на фоне перламутрового неба. Зеленые Крыши плавали в море света, и отдельными островками в нем были тени тополей и ив. За дорогой находилось пшеничное поле мистера Харрисона большое бледно-золотистое пространство, по которому ветер гонял рябь. Мир в это утро был так прекрасен, что, наслаждаясь его красотой, Энни минут десять бесцельно побродила по саду.

После завтрака Марилла занялась приготовлениями к отъезду. Дору она брала с собой, девочке была давно обещана эта поездка.

– А ты, Дэви, будь хорошим мальчиком и не заставляй нервничать Энни, – наказывала Марилла. Будешь слушаться, привезу тебе большую полосатую конфетку из города.

Увы, Марилла опустилась до предосудительной привычки подкупать человека, лишь бы он вел себя хорошо!

– Нарочно я не буду вести себя плохо, а вдруг я случайно заведу себя плохо, что тогда? – поинтересовался Дэви.

– Тебе надо остерегаться этих случайностей, – наставляла его Марилла. – Энни, если мистер Ширер придет, купи у него мяса, сделай бифштексы. А если нет, к завтрашнему обеду тебе надо будет зарезать цесарку.

Энни кивнула.

– Сегодня на обед я не буду ничего готовить. Мы с Дэви обойдемся холодной ветчиной, а тебе, когда вечером вернешься, я приготовлю бифштекс.

– Я собираюсь сейчас пойти к мистеру Харрисону, помогать ему таскать водоросли, – объявил Дэви. – Он попросил меня. Я думаю, я и на обед у него останусь. Мистер Харрисон ужасно добрый человек. Настоящий… компанейский человек. Я думаю, что, когда вырасту, буду как он. В смысле вести себя, как он, а не выглядеть, как он. Но я думаю, у меня нет такой опасности, потому что миссис Линд говорит, что я очень симпатичный мальчик. Как ты думаешь, симпатичность останется у меня, Энни? Мне очень хочется знать.

– Думаю, что да, – с серьезным видом ответила Энни. – Ты симпатичный мальчик, Дэви. – Марилла неодобрительно взглянула на Энни. – Но этого мало для жизни. Ты будь таким же красивым, джентльменом и в поведении, как ты выглядишь.

– А ты как-то говорила Минни-Мэй Барри, когда она ревела, потому что кто-то назвал ее страшной, что если она будет хорошей, доброй, будет любить других, люди не будут обращать внимания на внешность, – недовольно произнес Дэви. – Мне кажется, в этом мире хоть так, хоть так, а будешь хорошим, никуда не денешься. Веди себя хорошо…

– А тебе не хочется быть хорошим? – удивилась Марилла, которая много уже знала из педагогики, но не знала, что задавать такие вопросы бесполезно.

– Нет, я хочу быть хорошим, но не слишком хорошим, – осторожно стал отвечать Дэви. – Например, чтобы вести воскресную школу, не обязательно быть хорошим. Вот мистер Белл он настоящий плохой человек.

– Вот уж нет! – возмутилась Марилла.

– Да-да, он сам говорил об этом, – решительно утверждал Дэви. – В последнее воскресенье он во время молитвы говорил, что он жалкий червь и низкий грешник, по грязь… в черной… беззаконии. Что же он такое сделал, что такой плохой, Марилла? Может, убил кого? Или ворует пожертвования? Мне очень хочется знать.

К счастью, на дороге появилась коляска миссис Линд, и Марилла поспешила ретироваться на волю, мысленно желая мистеру Беллу избегать излишней образности в своих выступлениях перед публикой, особенно когда в ней находятся ребятишки, которым «очень хочется знать».

Энни, оставшись за хозяйку, с жаром взялась за работу. Она подмела полы, заправила кровати, накормила птицу, постирала и повесила на веревку свое муслиновое платье. После этого она взялась за перекладывание перьев. Она забралась на чердак и надела первое попавшееся под руку платье – кашемировое, цвета морской волны, которое она носила в четырнадцать лет. Платье было и узко, и коротко. Энни одела его по случаю появления в Зеленых Крышах. По крайней мере, с таким платьем ничего не случится от пуха и перьев.

В довершение туалета Энни повязала на голову красно-белый носовой платок в горошек, который принадлежал Мэтью, и в такой экипировке спустилась вниз, в комнатку при кухне, куда Марилла перед отъездом помогла ей стащить перину.

У окошка комнатки висело треснутое зеркало, и в какой-то момент лучше бы его не было Энни посмотрелась в это зеркало. Семь веснушек на носу так и продолжали держаться, и сейчас казались особенно выразительными, более чем когда-либо, а может, так казалось из-за света, который попадал в незанавешенное окно.