Читать книгу - "Про маму и вишневые косточки - Людмила Уланова"

Мама сидела в кресле и вязала огромную белую шаль. Старший сын, надев перчатки, колдовал над своими любимыми комнатными цветами, которые росли на широком подоконнике в крошечной самодельной теплице. Он опрыскивал растения и обрывал сухие листочки, что-то напевая себе под нос. И вдруг закричал:

— Смотрите, смотрите! Она расцвела! Моя роза расцвела! — Но тут же чуть разочарованно добавил: — Эх, она белая! А я думал, будет красная. Или жёлтая.

— Нашёл из-за чего огорчаться, — пожала плечами мама. — Белый цвет — самый красивый, самый нарядный, самый праздничный.

— Но ведь лето… оно яркое! Разноцветное! А я так люблю лето… Вот мне и хотелось, чтобы у меня были яркие цветы.

— Интересно, как ты можешь любить лето? Ведь ты же…

— Да ну! — перебил её средний сын, который до этого увлечённо рисовал. — Лето разве яркое? Вот осень — другое дело! Осень — лучшее время, самое красивое! Мама, посмотри, что я нарисовал!

— Ёлочку. Новогоднюю. Молодец! Только не пойму, чем это она украшена.

— Это осенние листья-! Кленовые! Смотри, какие они! Каждый листочек красно-жёлто-зеленый! Правда, здорово?

— Ну не знаю, не знаю… — покачала головой мама. — Рисуешь ты, конечно, хорошо… Но, по-моему, на ёлке гораздо симпатичнее смотрелись бы большие серебристые снежинки и прозрачные сосульки. И вообще не понимаю, где ты мог…

— Ой, что это?! — вскрикнул вдруг старший сын.

Все посмотрели туда, куда он показывал. В комнату бежал ручеёк. По нему, покачиваясь, плыл маленький игрушечный кораблик, а за корабликом, шлёпая по воде, бежал младший сын и изо всех сил дул в паруса.

— Опять?! — возмутилась мама. — Сколько раз я тебе говорила, чтобы ты пускал свои кораблики в тазу!

— Но мамочка! Таз ни капельки не похож на весенние ручейки! А я хочу как весной! Когда снег тает, ручьи бегут и все пускают кораблики!

— Та-а-ак… — протянула мама таким голосом, что все братья испуганно переглянулись. — Значит, нравится тебе, когда снег тает? Я правильно поняла?

Младшенький опустил голову и что-то промямлил.

— Вот что, дети. Признавайтесь: опять ворону наслушались? Или белку? Или синиц этих бестолковых? Или зайца глупого? Цветочки, значит, вам яркие нравятся? Листики кленовые? Ручейки весенние? Молчите? А на кого, как вы думаете, мне бабушка Вьюга сегодня жаловалась?

Младший опустил голову ещё ниже.

— Что глазки прячешь, Февраль? Совсем ты ей не помогаешь. А ведь она старенькая.

— А я маленький! — пробубнил Февраль. И жалобно добавил: — Самый маленький!

— Ничего-ничего, как хулиганить — так большой. Пойдём-ка лучше с тобой делом займёмся, сейчас твоя очередь трудиться. Декабрь, остаёшься за старшего. Уберите с Январём воду, которую этот безобразник разлил: Идём, чудо моё! Да снег не забудь взять, как вчера.

Февраль послушно взвалил на спину рюкзак со снегом. А когда Зима вышла за порог, украдкой сунул в карман кораблик. Кто знает — а вдруг именно сегодня наконец удастся увидеть настоящие весенние ручейки?

Про маму и вишневые косточки

Из рассказов девочки Лёльки, которую на самом деле зовут Маргарита

Про имя и скелет

Когда мама с папой узнали, что у них родится девочка, они сразу решили, что назовут её Лёлькой. Так меня заранее и звали, даже до того как я родилась. А когда надо было получать свидетельство о рождении, вдруг вот что выяснилось: оказывается, мама считала, что Лёля — это Елена. И хотела меня назвать в честь своей первой учительницы. А папа был уверен, что Лёля — это Ольга. Так звали его первую школьную любовь. И — он в честь неё меня назвать хотел. Стали мама и папа спорить и даже ссориться, всё никак не могли решить, кто же важнее — первая любовь или первая учительница. В конце концов назвали меня Маргаритой. В честь соседки, которая их помирила.

Маргарита — имя неплохое. Говорят, означает «жемчужина». Только вот называют меня все по-прежнему Лёлькой. Поэтому, когда кто-то посторонний спрашивает, как меня зовут, я начинаю путаться или просто молчу: каждый раз не могу решить, что лучше сказать. И тогда все думают, что никакая я не жемчужина, а самый настоящий тормоз. Из-за этого меня даже не приняли в кружок настольного плавания. Там нужна быстрая реакция, а тренер решил, что я соображаю плоховато.

Но на самом деле я сообразительная. И уже сообразила: если я при приёме в школу буду так же тормозить, может, меня туда не возьмут? Это было бы здорово, потому что в школу я идти боюсь. Из-за того, что у меня буквы кривые. Приду — и сразу двоек наполучаю. С другой стороны, там и интересного много, мне девчонки рассказывали. Например, в кабинете биологии есть настоящий скелет. Одни говорят, что это скелет первого директора школы. Он его подарил кабинету биологии, а сам ушёл странствовать по свету. А другие уверены, что это скелет шпиона, которого задержали ученики пятьдесят лет назад. Шпиона забрали в милицию, а скелет оставили школе.

Ещё в этом же кабинете есть попугай, который читает стихи. Старшеклассники всё время пытаются его перетащить в кабинет литературы, спрятать под партой и заставить отвечать на уроках. Но попугай скучает по шпионскому скелету и всегда улетает обратно.

Конечно, на всё это я хочу посмотреть своими глазами. А значит, наверное, всё-таки придётся пойти в школу. Поэтому каждый вечер перед сном я повторяю: «Я Маргарита, Маргарита, Маргарита». А с буквами, может, справлюсь как-нибудь.