Читать книгу - "Письмо, которого не было - Елена Нестерина"

Наступил апрель. Радуясь солнцу и дневному теплу, воробьи в кустах сирени у дома устраивали такой писк и щебет, что Кузе приходилось гавкать на них, призывая к спокойствию. Тонины питомцы на окне почти все проросли и теперь тощими и бледненькими длинными стебельками тянулись к свету.

Развезло дорогу, так что санный путь до Ласточек закончился, а машинный пока не наладился. Тоня ходила в школу пешком, поэтому встречались с Васькой они уже там.

– Как только дорога подсохнет, мама и приедет, – уверяла Тоня Машу, которая больше уже не могла ждать и целыми днями до темноты сидела на холме, вглядываясь в дорогу.

А дорога все не сохла – даже трактор как-то застрял. И приезжал другой, более мощный, его вытаскивать. И зеленая трава уже тут и там прорастала, а снег все лежал, намекая, что с зимой еще не распрощались, что до теплых дней пока далеко, а значит, и до маминого приезда тоже.

Но все-таки снег растаял – как-то так вдруг, после долгого ночного ливня. Девочки проснулись – а снега, что затаился в ямах, на северных сторонах под деревьями, уже не было! Теплые ветры обдули дорогу, трактора весело урчали по ней, отправляясь куда-то за реку, за Посконь по своим делам. И даже Васькины родители проехали до самого дома девчонок на своей новой красной «Ниве».

А на Первое мая… Первого мая машина – темная иностранная машина выкатилась из леса! Маша ее первой заметила.

– Тоня, смотри, кто-то едет! – закричала она, бросаясь к сестре, которая прибиралась за домом.

Тоня отбросила грабли, которыми гребла мусор к костру, и помчалась вслед за Машей. Едут? Мама? Но почему не позвонила? Тоня заскочила в дом, бросилась к телефону. Разрядился… В суете теплых дней, когда она целыми днями пропадала на улице, наводя в огороде и вокруг дома порядок после зимы, Тоня и забыла про то, что телефон тоже хочет кушать. Даже взглянуть на него было некогда – хоть звонка она маминого и ждала. А Машунька-то что ж – тоже проворонила?.. Ну как нарочно! Тоня вставила зарядное устройство в телефон, воткнула вилку в розетку – и тут же раздался звонок.

– Тоня, это мы! – раздался мамин голос. – Мы подъезжаем. А я волнуюсь – что же вы недоступны. Все, подъехали. Где ты?

Когда Тоня выбежала из дома и понеслась вниз с горки, то увидела, как к маме, которая вышла из остановившейся машины, бросились Маша и Кузя.

Мама! Тоня летела, как птица. И влетела маме в объятья прямо с разбега. Такая красивая, родная, хорошая – сколько же они ее ждали!.. Мама плакала и смеялась, целовала то Машу, то Тоню. Кузя взвизгивал и прыгал выше головы – еще бы, он тоже по маме соскучился.

– Ну пойдемте, мои хорошие, пойдемте! – говорила мама, разглядывая девочек.

Алексей – совсем молодой дяденька, немного старше Васькиного Прохора, улыбался и выгружал из багажника сумки. Очень даже ничего, подумала про него Тоня, улыбался он, по крайней мере, искренне.

Васька! Едва вошли в дом, Тоня схватила телефон и позвонила ему:

– Мама приехала!!! Приходите к нам в гости! Скажи, что мы вас ждем и приглашаем!

Ну, активной жизнью наполнился дом на бугре! Счастливый голос Маши не замолкал ни на минуту. Девочка рассказывала маме обо всем, что только приходило ей в голову. Мама рассматривала родной дом, то и дело плакала счастливыми слезами – и тут же, чтобы успокоиться, хватала и прижимала к себе Машу или Тоню.

Которая тоже хотела бы висеть на маминой шее или ходить за ней хвостом, как Машуня. Но не могла – хозяйство. Алексей тут же включился и стал помогать ей. Они готовили праздничный стол и, пока мама с Машей отправились за бабой Феней и бабой Валей, чтобы привести их с собой, Тоня и Алексей быстро нажарили картошки, пооткрывали кучу банок с московскими магазинными разносолами. Газировка появилась из сумок, невероятно красные яблоки, булки с семечками восьми злаков, мясо и колбасы из вакуумных пакетиков. А тут еще Константиновы прикатили, правда, без младенца Миши, который был очень уж горластым – цыганские бабки остались в доме слушать его сольные концерты.

Вернулась мама с компанией – и, как когда-то в давние времена, большой стол вынесли на улицу, накрыли белой скатертью, что шила еще бабушка Антонина, в честь которой и назвали Тоню. И, быстро расставив на нем многочисленные закуски, так, что белой скатерти почти было не видно, уселись отмечать праздник, долгожданную встречу, знакомство.

Как хорошо было сидеть радостным днем и смотреть на яркую майскую даль лесов и лугов, что открывалась взору прямо от дома! Теплый ветер, что налетал на стол и игриво помахивал салфетками, приносил запахи первой зелени, они смешивались с запахами еды – и все казалось необыкновенно вкусным!

Тоня смотрела на людей, которые были ей очень близкими, и ощущала абсолютное счастье. Вот теперь хорошо ВСЕ, теперь можно успокоиться и думать о том, чего хочется только ей. А чего хочется ей только для себя? Тоня задумалась, глядя в стакан с коричневой газированной водой. Пузырьки шипели, лопаясь. Как, казалось Тоне, неточные мысли. А вот этого-то ей и хочется – чтобы всем любимым ее людям было хорошо! Вот оно и хорошо – так что ж она загрустила?..

Тоня не находила ответа.

– Эй, чего хандрим? Пойдем гулять! – Васькина физиономия подсунулась между стаканом и ее лицом. – Тонь, смотри, все встают. По деревне решили пройтись!

Можно было не суетиться и не перетаскивать тарелки в дом – мама с Варварой в один миг их туда закинули. Так что Тоня была свободна как ветер.

И они пошли гулять по деревне. Мама с восторгом разглядывала родные места, рассказывала о них Алексею, Васькиным родителям и всем, кто слушал. Васька держал Тоню за руку. И к ним уже не цеплялась Маша, которая, забыв своего лучшего друга и то, как воевала с Тоней за его общество, висела на руке у мамы.

Они с Васькой шли последними, едва умещаясь на тропинке. Но рук все равно не размыкали. В пышных кустах пели-щелкали соловьи – так нежно, так сердечно, что дыхание перехватывало. Какие же они все-таки необыкновенные птицы!

– Все, теперь ты уедешь? – спросил Васька.

– Да… – ответила Тоня. И больше ничего не смогла добавить, как будто подавилась этим словом. Потому что только сейчас она поняла, что даже не представляла себе того, что ей придется уехать от Васьки. Не хотела представлять. Правда…

– Я знаю когда, – признался Васька. – Слышал. Я поэтому отпросился у родителей… пока ты не уедешь, тут у вас поживу… Можно?

– Конечно!

За столом, когда уже все напраздновались и наелись, начался разговор о том, как быть с хозяйством, когда девочек увезут в Москву. Увезут-то их ненадолго – до начала лета. Ведь предстоит еще много важных дел прежде, чем все встанет на свои места, будут оформлены все нужные документы. Поэтому и присутствие Тони и Маши там, в Москве, обязательно.

Васькины родители пообещали, что будут наведываться в дом и проверять, чтобы ничего не утащили.