Читать книгу - "Чудо - Р. Дж. Паласио"

Я не самый лучший ученик на свете. Знаю, некоторые обожают школу, но только не я. Кое-что в школе мне нравится, например физкультура и информатика. Еще обед и перемены. Но в целом мне и без школы было бы неплохо. А больше всего я ненавижу домашние задания. Мы и так дни напролет сидим на уроках и боремся со сном, пока нам забивают головы всякой ерундой, которая, скорее всего, в жизни нам не пригодится: например, как вычислить площадь поверхности куба и какая разница между кинетической и потенциальной энергией. Кому какое дело? Мои родители, например, ни разу при мне даже слова такого не произносили — «кинетический»!

А из предметов я больше всего ненавижу естествознание. Там столько приходится вкалывать, что совсем уже не до смеха. И мисс Рубин придирается — даже к тому, как выглядят заголовки тем в тетрадях! Однажды она снизила мне оценку за домашку, потому что я забыл поставить дату. В общем, дурдом.

Когда мы с Августом еще дружили, я получал неплохие отметки по естествознанию, потому что Август всегда давал мне переписывать свои конспекты, сам я за миссис Рубин не поспеваю. А почерк у него такой аккуратный, я ни у кого такого не видел, ну конечно, девчонки не в счет. Ровные буквы с круглыми петельками. Но сейчас мы больше не друзья и я у него не списываю, поэтому-то и оценки у меня не ахти какие.

Ну так вот, сегодня я пытался вникнуть в то, что вещала мисс Рубин, и записать это в тетради (а почерк у меня хуже некуда), когда вдруг она заговорила о Научной ярмарке для пятых классов и о том, что каждому из нас надо выбрать научный проект, над которым он будет работать.

Она говорила и говорила, а я все думал: «Какая еще Научная ярмарка?! Мы же только что покончили с Египетским музеем!» А потом у меня в голове пронеслось: «О, не-е-ет!» Я был как тот мальчишка из фильма «Один дома» — челюсть отвисла, а ладони прижаты к щекам. Ну, то есть это лицо я делал внутри. И еще я подумал о белых вытянутых лицах призраков: рот широко открыт в крике. Где-то я такое недавно видел. И вдруг у меня в голове промелькнула картинка, воспоминание, и меня осенило: я понял, что сообщала мне Джун своим «Кровавым Криком». Почему же до меня дошло только сейчас? На Хэллоуин кто-то в классе был одет Кровавым Криком. Я помню, он же стоял недалеко от меня. А потом куда-то делся, и я его больше не видел.

О черт. Это был Август!

Прозрение нашло на меня на естествознании, во время рассказа о Научной ярмарке.

О черт.

А я трепался про него с Джулианом. О черт. Теперь я дочухал! Какой же я гад! И кто меня только за язык тянул? Даже не помню, что именно говорил, но ничего хорошего. И говорил-то совсем недолго: минуту или две. Просто я знал, что Джулиан и его друзья думают, что я больной, раз все время провожу с Августом, ну и стал оправдываться. О господи. Он же собирался прийти в костюме Бобы Фетта. Будь там Боба Фетт, я бы ни за что себя так не повел. Но это был точно он — этот Кровавый Крик. И он слушал нас и глядел на нас. Длинная белая маска с фальшивой струйкой крови. Разинутый рот. Как будто он плачет. Это был он.

Меня сейчас вырвет.