Читать книгу - "У собачьего древа - Валерий Квилория"

Плотно пообедав в буфете Лиги, друзья в сопровождении медведя вышли на широкую, выложенную серыми гранитными плитами площадку. Со стороны стало видно, что здание Лиги имеет цилиндрическую форму. Венчает здание прозрачный сферический купол со множеством невысоких колонн по периметру. Над каждой колонной возвышалась статуя. Друзья признали пеликана, бегемота, зебру и павиана.

– Представлены все сухопутные животные вплоть до земноводных, – заметив их взгляды, уточнил Потапыч.

Подойдя к краю площадки, мальчишки увидели, что площадка эта вовсе не площадка, а широкий балкон, за перилами которого начинается головокружительная пропасть. Под ними громоздились горные склоны, на которых то тут, то там сверкали в лучах солнца снеговые глыбы ледника. Вдалеке же, куда глаза хватало, раскинулась бескрайняя равнина.

– Это степи Масаи, – обвёл лапой горизонт медведь.

– Что такое масаи? – поинтересовался Лера.

– Народ такой чернокожий, – вздохнул Потапыч. – Раньше масаи скот пасли, кочевали в степях.

– Какая же это степь, вон деревья растут, – показал Шурка вдаль.

Действительно, на бескрайней равнине были видны одиноко стоящие деревья, похожие на раскрытые зонтики.

– Так это и есть африканская степь Масаи, – подтвердил медведь. – Называется саванна. В ней акации растут и деревья ланнеа. Они такие ветвистые, с красноватыми листьями и толстой корой, точно как кожа у крокодила. Ещё там есть колючий буш.

– Буш? – удивился Лера.

– Ну, да, – кивнул медведь. – Такой кустарник. Буш с английского так и переводится – куст. В саванне растут душистые кустарники коммифора^[91] и колючие молочаи^[92] наподобие канделябров^[93]. А ещё африканская сирень – лонхокарпус.

– Чего-чего?

– Тоже кусты. На них цветки, как у нашей сирени, фиолетовые, пурпуровые, а бывают белые. Только это, конечно, не сирень. Из листьев и молодых побегов лонхокарпуса делают голубую краску, а из корней добывают яд.

– А травы какие? – поинтересовался Шурка, у которого, как известно, мама была травницей, и который обожал ботанику.

– И трав хватает, – кивнул медведь. – Есть и алоэ, и дикая спаржа. Особо много слоновой травы. У неё росту два метра, а на верхушке метёлка, как у степного ковыля, и листья с полметра длиной. Но листья жёсткие, специально такие, чтобы во время засухи выжить.

– А что, часто засухи бывают?

– Каждый год. Аккурат с июня по сентябрь. Тогда в саваннах всё становится жёлтым и сухим, как порох. Только оброни искру, сразу же пожар начнётся. Во время засухи буйволы, зебры, антилопы, жирафы, олени, сернобыки, бородавочники, газели… все уходят к реке Тарангире. А в сезон дождей саванна зеленеет, и вся живность обратно возвращается на пастбища.

– Здорово, – оглядел Лера степной простор.

Вдалеке на горизонте, то ли почудилось, то ли на самом деле, возникло облачко. Лера толкнул локтем друга и показал на загадочное явление.

– Шурик, – попросил он, – сделай телескопическое зрение и посмотри – может, это инопланетяне наступают.

– А если не инопланетяне, а я преобразование сделаю? – парировал Шурка. – Тогда они нас точно вычислят.

– Да они ещё с рыбами сражаются, – сказал на это Лера, подумал и добавил: – наверное.

Облачко, между тем, росло в размерах.