Читать книгу - "Девушка лучшего друга - Анна Антонова"

– Здесь, на плато, явно не жара, – усмехнулась я. – Смотри, и правда снег!

На зеленом ковре мха там и тут виднелись белые пятна.

– А остановка у нас будет? – поинтересовался Женька.

– Марина ничего не говорила.

– Так давайте попросим!

И мы начали наперебой кричать:

– Давайте остановимся!

Туристы заволновались, выглядывая в окна и оценивая, достойно ли плато, чтобы туда ступила их нога, и постепенно до Марины доползла наша просьба.

– Хотите выйти? – ответила она в микрофон. – Не знаю, а что там делать? К тому же в гостиницу поздно приедем…

Но все же уступила нашим просьбам и попросила водителя притормозить на обочине.

– Только недолго, – предупредила она. – И не разбредайтесь, чтобы мне потом вас не собирать.

– Когда мы разбредались! – возмутился морж.

– Да, вы очень дисциплинированная группа, – вынуждена была признать гид.

На этой жизнерадостной ноте мы и высыпали из автобуса.

– А почему тут везде пирамидки из камней? – спросил кто-то.

– Одна из легенд о троллях, – рассказала Марина. – Если сложить фигурку тролля, сделать это хорошо и с душой, то он оживет и станет вашим добрым духом, вроде домового.

– И жить придет?

– Конечно! – очень серьезно ответила гид.

– Не дай бог, – поежился турист. – Лучше не буду я тролля делать, вдруг хорошо получится!

– А мы пошли сделаем, – позвал меня Женька.

И мы пошли. Времени дали мало, поэтому наши тролли вышли кривобокими и вообще, честно говоря, мало походили на троллей, но мы не сдавались. Ежась от холода – на плато и правда было весьма нежарко, – я отошла в поисках подходящего плоского камня, услышала за спиной знакомый голос, обернулась и застала картину маслом. Женька подкрался к Нике, тоже собиравшей пирамидку, и положил ей за шиворот горсть снега.

Я сразу потеряла интерес к троллям – не нужен мне маленький злой человечек, даже добрый! А если он все же оживет, то пусть идет жить к Женьке и станет у него барабашкой.

– Теперь мы постепенно начнем спускаться, – сказала Марина, когда группу удалось с трудом оторвать от каменных троллей и согнать в автобус. – И поедем на ночевку в небольшой городок.

– Лаердал?

– Нет, он называется Гейло. Это известный горнолыжный курорт Норвегии. А сейчас я вам поставлю фильм о прославленном путешественнике Туре Хейердале, признанном самым знаменитым норвежцем двадцатого века. Завтра мы с вами посетим его музей.

Я честно пыталась смотреть фильм, но под рассказ о путешественнике удивительно хорошо спалось – то ли повествование утомляло, то ли усталость накопилась. Я покачивалась в полудреме, то погружаясь в сон, то выныривая на поверхность, пока не обнаружила себя лежащей у Женьки на плече и не почувствовала его руку, бережно поддерживавшую меня за талию. Сразу стало ужасно неудобно, рука онемела, захотелось повернуться, но я боялась это делать, чтобы не нарушить сказку.

Наконец Женька, сам мирно сопящий, повернулся, и я осторожно высвободилась, испытывая одновременно облегчение и разочарование. Я провела кончиками пальцев по его раскрытой ладони, и тут ожил микрофон:

– Подъезжаем к гостинице!

Женька резко открыл глаза – я не успела убрать руку. Он сонно посмотрел на меня и машинально сжал пальцы. В его еще не сфокусированном после сна взгляде плескалась такая нежность, что мне стало страшно.

Вдруг мне в сердце будто воткнули иголку – он же развлекался на плато вовсе не со мной! И я выпалила:

– Ника снилась?

Его глаза потемнели, рука разжалась, но я ни о чем не жалела. Если он играет со мной, как кошка с мышкой, пусть знает – у мышки тоже есть острые коготки.