Читать книгу - "Пардус. Книга 2. Повелевающая огнем - Евгений Гаглоев"

Бабушка ложилась спать очень рано. В это время Никита и Артем еще только садились ужинать. Сказывалась многолетняя привычка, – она ведь и вставала чуть свет. Вечером Зинаида Александровна, как всегда, накрыла на стол, поставила перед парнями еще дымящиеся пироги и кувшин теплого козьего молока, а затем ушла в свою комнату ложиться.

– Посуду за собой помойте, ребятки, – попросила она напоследок. – Сама бы вымыла, да только умаялась я сегодня…

– Конечно, бабушка! – бодро произнес Никита. И тут же шепнул Артему: – Помоешь? А то я на развалины…

– Не передумал еще? – спросил Артем.

Глянув на приятеля, Никита едва сдержал смех. Зинаида Александровна подарила Артему свои старенькие очки с большими круглыми стеклами и изогнутыми дужками, после чего он стал ужасно похож на сову.

– Нет! – сказал Никита. – К тому же меня так и тянет побегать по ночному лесу.

– Инстинкты! – понимающе кивнул Артем.

– Угу! – Никита схватил кувшин с молоком и залпом опустошил его почти до дна. – Не знаю, как Апельсин с этим справляется.

– А ему не приходится сдерживаться. Твой котяра ночи напролет шастает по крышам!

В бабушкиной комнате погас свет. Никита мгновенно подошел к окну и открыл ставни. Подумал немного и принялся стягивать с себя футболку.

– А это еще зачем? – поинтересовался Артем, жуя пирог.

– Хорошая футболка. Жалко будет, если треснет…

– О! – понимающе выдохнул Артем.

Уж он-то знал, сколько футболок и штанов порвалось на Никите, пока тот не научился контролировать свое превращение.

Кивнув другу, Никита одним движением легко перемахнул через подоконник. Пересек двор, перескочил через забор и побежал в лес – благо Зинаида Александровна жила на краю деревни и до леса было рукой подать.

В лесу Никита, уже не сдерживаясь и не таясь, выпустил острые когти. А потом побежал, одновременно запуская процесс превращения. Его позвоночник выгнулся, грудная клетка с хрустом раздалась в стороны. Мышцы наливались силой и раздувались прямо на глазах. Никита мчался по лесу, наслаждаясь свободой, делая большие скачки. Он бежал туда, где, по словам местных жителей, все еще стояли руины графского дома.

Развалины оказались дальше, чем он предполагал, в самой чаще леса. Непроходимые дебри, болота, огромные коряги преграждали путь к небольшой поляне, где находилось то, что осталось от дома графинь Ягужинских. Высокие каменные стены, местами обвалившиеся, почернели от времени и почти сливались с ночным небом. Крыши не было вовсе. Вместо нее над развалинами раскинул мощные ветви древний дуб, росший, казалось, из самого центра руин. Все строение покрылось мхом и кустарниками, каменные плиты ушли глубоко в землю. Их очертания с трудом угадывались в густой траве. Кое-где из почвы торчали острые чугунные шипы. Видимо, это было все, что еще осталось от погрузившейся в землю изгороди. Некогда богатая усадьба ныне представляла собой жалкое и устрашающее зрелище.

И никаких признаков жизни вокруг.

Никита протиснулся сквозь отверстие в обветшалой стене, бывшее когда-то окном, пробрался в самый центр развалин и вскарабкался на дуб, на самую его вершину. Здесь он прислонился голой спиной к грубому шершавому стволу и задумался. И дед Семен, и Санька упоминали об огнях, горящих тут по ночам. Но после огня должны были остаться хоть какие-то следы золы, а он не видел нигде ничего похожего. Да и запаха гари не ощущалось.

Тишину леса вдруг нарушил громкий шорох. Никита встрепенулся. У него был отличный слух, во время своих превращений он видел, слышал и чувствовал все куда лучше обычного человека. И сейчас он явственно слышал звук приближающихся шагов. Кто-то направлялся к руинам со стороны болот, шурша высокой травой и мягко ступая по рыхлой земле.

В следующее мгновение над развалинами разнесся громкий звериный вой. У Никиты кровь застыла в жилах, а волосы встали дыбом – настолько жутко это прозвучало. Одна из толстых каменных плит, лежащих на земле, со скрежетом отъехала в сторону. Из открывшегося прохода заструился желтый мерцающий свет и озарил развалины. С дерева Никите были хорошо видны каменные ступени, круто уходящие вниз, в подземный туннель, освещенный закрепленными на стенах факелами. По ступеням поднимались трое.

Среди них Никита без труда узнал Иоланду. Она совершенно не изменилась с момента их последней встречи. Шла впереди, высокая, стройная, с горделиво поднятой головой. Длинный черный плащ струился у нее за спиной. Позади ступали двое молодых парней лет двадцати, похожие друг на друга как две капли воды. Оба здоровые, мускулистые, с надменными скуластыми лицами. Они и одеты были одинаково: кожаные штаны, ботинки на толстой ребристой подошве и отороченные мехом жилеты, надетые прямо на голое тело. Различались близнецы лишь прическами. У одного на бритой голове торчал настоящий ирокез, у другого волосы были длинные, стянутые на затылке в хвост.

Высокая трава неподалеку от тайного хода раздвинулась. Оттуда, переваливаясь с боку на бок, появился толстый приземистый человечек. Ростом он был примерно по пояс близнецам и больше напоминал пузырь на ножках, нежели человека.

Толстяк почтительно склонился перед Иоландой, едва не ткнувшись носом в землю у ее ног.

– Явился по первому вашему зову, темная госпожа, – подобострастно произнес он.

– Что, Челюсть, непросто передвигаться на таких коротких ножках?! – насмешливо спросил близнец с ирокезом. – Мы уже устали тебя ждать!

– А не укоротить ли мне твои ходули, Коготь?! – злобно пропыхтел толстяк. – Может, тогда ты прекратишь насмехаться надо мной?!

– Не забывай, что ты один, а нас двое, Челюсть, – вмешался второй близнец. – Тебе с нами не справиться.

– Если выведете меня из себя, вам обоим не поздоровится, Клык! – буркнул Челюсть. – Помяни мое слово!

– Может, уже хватит выпендриваться друг перед другом? – холодно спросила Иоланда. – Я вас не для этого сюда пригласила.

Они вышли на поверхность. Плита за спиной Иоланды тут же со скрежетом встала на прежнее место.

– А для чего же, темная госпожа? – поинтересовался Челюсть.