Читать книгу - "Иванушка Первый, или Время чародея - Карен Арутюнянц"

– Золотое, что ли? – Лена, как ни странно, смягчилась. – Или, может быть, волшебное?

– Волшебное! – обрадовался я, так громко обрадовался, что к нам начали подтягиваться остальные, и первым делом любопытные Гороховы, только Василиса осталась сидеть на своём месте.

– Ну и что мне с ним делать? – спросила Лена.

– А ты попроси, чтоб оно всю правду сказало! – встрял Горохов, и ведь угадал.

– Помнишь? – кивнул я. – Из сказки Пушкина?

– Помню, конечно, – ответила Лена. – Я много чего помню. Куда говорить-то?

– Ты его прямо перед собой держи, – подсказал я. – Оно и ответит.

И Лена продекламировала, как всегда, очень торжественно:

– Свет мой, зеркальце! Скажи да всю правду доложи: я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?

Зеркальце щёлкнуло, зашипело и выдавило из себя два ужасных слова:

– Не…ты!..

Из всей фразы, которую должно было произнести зеркальце, нашпигованное электроникой, оно выбрало только «нет» и «ты», да и то как исказило!

Все вокруг засмеялись, кроме Василисы, а Лена холодно произнесла:

– Не я, значит? Это всё?

– Лен, – пролепетал я, – оно говорило! Ещё вчера! Повтори, пожалуйста, ещё раз!

– Дурачок ты, Иванушка, – внятно произнесла Лена и вернула мне зеркало.

Я уже и не слышал больше ничего. В глазах у меня потемнело, и я тихо вышел из класса.

Как я оказался на улице, не помню. Я брёл по Синеграду и думал о том, что я неудачник. Наконец я остановился. Зеркало всё ещё было у меня в руках.

Я посмотрел на него и хотел было зашвырнуть в кусты, но тут из-за кустов появился Кощей. Только его мне не хватало! Но, если честно, я обрадовался бывшему боксёру.

– Здорово! – поприветствовал он меня. – Ты куда?

В горле у меня стоял ком, и я не смог ответить.

– Ты чё? – хмыкнул Кощей. – Язык проглотил?

Я мотнул головой, а Кощей вдруг спросил:

– Вань, ты чего? Кто тебя обидел? – так спросил, словно он мне старший брат.

Я махнул рукой, мол, не смогу всего объяснить.

– Может, на речку? – Лёха заглянул мне в глаза: – Ты чего, братишка?

Я не отвечал. Вот если бы сейчас пошёл разговор о каких-нибудь моржах или перепёлках, я бы разговорился, не задумываясь.

– Слушай! – судя по всему, Кощея осенила удачная мысль. – Пошли к Нельке! Отпросим её у бати, у Эрнесто! Махнём на Синее! У меня там лодка! Порыбачим, а?!

Я улыбнулся Кощею. А он мне.

Если бы кто-нибудь из школы увидел нас в этот момент вместе, не поверил бы собственным глазам. Да я бы и сам удивился.

– Ну чего? Лады? – не отставал Кощей. – А то вообще можем по мороженому! Прикинь? Дед расщедрился! Отвалил мне полтинник. У меня ж сегодня день рождения.

– Чего ж ты молчал? – сказал я. – У меня и подарка нет…

Лёха ничего не ответил, сплюнул и спросил:

– А чё ты, зеркало матери купил? Или кому?

Я и забыл про него!

– Да так, – сказал я. – Вроде как волшебное. Изобрёл, а оно не сработало…

– Как это – волшебное? – не поверил Лёха.

– Говорящее, – объяснил я. – Надо его попросить: «Свет мой, зеркальце! Скажи да всю правду доложи: я ль на свете всех милее, всех румяней и белее?!»

– Ты, конечно, спору нет! – выкрикнуло зеркальце. – Ты, царица, всех милее, всех румяней и белее!

– Ну ты даёшь! – поразился Лёха. – А говоришь, не сработало!

Я повертел зеркальце в руках и вздохнул. И мы пошли к Нельке.