Читать книгу - "Тройка с минусом - Ирина Пивоварова"

«Алик! – захотелось через весь класс крикнуть Тосе. – Ты не бойся. Ты положись на меня. Я тебе помогу…»

– Одуванчикова! – сказал Сергей Фёдорович. – Извертелась совершенно. Даже на контрольной не можешь спокойно посидеть…

Тося сделала виноватое лицо, провела рукой по своим густым красивым волосам, заправила за ухо прядку, чтобы было, как у киноактрисы Галины Польских, и стала водить ручкой по промокашке, чтобы Сергей Фёдорович увидел, как она изо всех сил решает контрольную.

Слева от Тоси сидела Аня Залетаева и что-то сосредоточенно подсчитывала на промокашке.

«У, вредная! – подумала Тося Одуванчикова. – Отличница какая нашлась! Воображала…»

Но, подумав так, Тося не испытала совершенно никакой злости. Честно говоря, она уже не сердилась на Аню Залетаеву. Такой уж характер был у Тоси Одуванчиковой – она не могла долго сердиться. Ей давно уже хотелось заговорить с Аней, только она боялась. Она была уверена, что гордая Аня ни за что в жизни не станет разговаривать с ней после того, что было…

«И зачем я ей сказала про «классную доску»? – ругала себя Тося. – Ну зачем? Теперь она мне всю жизнь не простит. И будет права. И что же я за гадкий такой человек! Да мало ли что её Гвоздева с Собакиной «классной доской» прозвали! Ну и что? Вовсе она не «классная доска»! И уж если разобраться, то Аня Залетаева, например, гораздо лучше, чем Гвоздева и Собакина… Уж она-то никогда ничего за спиной нехорошего про своих одноклассников не говорит. А они говорят. И хихикают. И делают всякие знаки. А если тот, над кем они хихикают, оборачивается к ним лицом, они тут же принимают самый невинный вид.

Нет, Аня Залетаева совсем не такая. Если ей что-нибудь не нравится, она прямо в глаза говорит. Ну, может, она чересчур уж принципиальная – это да, с этим Тося бы согласилась, но зато она круглая отличница и учителя всегда ставят её в пример.

А Гвоздеву с Собакиной не ставят. И не говорят про них, что они самые дисциплинированные и самые аккуратные… А про Аню говорят. И это чистая правда». Тося даже не могла себе представить, как у Ани хватало терпения выслушивать все подряд объяснения учителей. Лично у Тоси – она сама это знала – никогда не хватало. А уж у Гвоздевой и Собакиной и подавно.

Обо всём этом думала теперь Тося Одуванчикова, рисуя ручкой на промокашке цветочки и поглядывая искоса на Аню Залетаеву.

Аня не замечала этого взгляда. Она решала задачу. Вид у Ани был странный.

Она сидела бледная, тёрла рукой лоб и, уставившись в тетрадь, грызла свою пластмассовую лиловую ручку.

Это было на Аню непохоже. Раньше Аня никогда не бледнела на контрольных, никогда не тёрла лоб и не грызла никаких ручек…

Тося насторожилась.

Аня перестала грызть ручку и стала быстро-быстро писать. Потом она задумалась и снова сунула ручку в рот. Видно, что-то у неё не клеилось.

Она вдруг перечеркнула написанное и снова стала быстро считать на промокашке. Потом бедная ручка прямо затрещала под её зубами.

Первый раз за весь месяц Тося Одуванчикова увидела, что Аня волнуется.

И волнуется ужасно.

На глазах у Тоси творилось что-то странное: Аня Залетаева не могла решить контрольную.

Лоб у Ани вспотел. Промокашка была вся истерзана. На ручке виднелись отчётливые следы зубов.

И тут Тося ощутила сзади несильный толчок в спину.

Так и есть: Верка Пантелеева решила задачу.

Тося согнула в локте руку и незаметно сунула её за спину. Тосины пальцы ощутили гладкую бумажку.

«Молодец, Пантелеева! Не подвела!..»

Тося развернула бумажку, и ровно через три минуты задача была списана.

Тося свернула шпаргалку и хотела перебросить её Алику Спичкину, но тут её постигла неудача.

Сергей Фёдорович как раз прохаживался по узенькому проходу между их столами.

Тося ещё раз с жалостью поглядела на несчастное лицо Алика…

А скоро по всем этажам, по всем коридорам и классам разливался звучный, пронзительный звонок.