Читать книгу - "Топот шахматных лошадок - Владислав Крапивин"

— Не дуйся. Все будет отлично.

— Я не дуюсь, — хмуро отозвался Виталька. — Просто времени у меня нет. Домой надо, а без хлеба нельзя.

— Неприятности будут?

— Разговоры будут: «Вместо того, чтобы все сделать вовремя, где-то бродишь…»

Борис шагнул к Витальке и глянул на него весело и пристально:

— Несчастный человек! «Вместо того, чтобы…» Значит, и тебе говорят такие слова?

— И вам? — удивился Виталька.

— Всю жизнь.

— Я еще маленький, — сказал Виталька. — А вы-то не маленький. Кто вам может так говорить?

— А все кому не лень! — как-то слишком охотно объяснил Борис и сел рядом. — Кондукторы в троллейбусе, начальники на работе, родная уважаемая сестрица дома. Она — особенно часто… У тебя нет старшей сестры?

— Есть. Но у меня хорошая сестра, — ревниво сказал Виталька. Ему уже не нравился взрослый разговор. Зачем незнакомый Борис про все рассказывает?

— Ну, и моя сестра, видимо, неплохая, — усмехнулся Борис. — Просто нам нравятся разные вещи. Например, вчера она сказала: «Вместо того, чтобы купить новый пиджак, ты истратил ползарплаты на дурацкую трубу…»

— Вы играете на трубе? — оживился Виталька. Он очень любил, когда играют оркестры. Особенно ему нравились чистые звуки труб — ясные, как человеческие голоса.

— Да нет, — сказал Борис. — На ней не играют. Это зрительная труба. Сорокакратный телескоп, вещь не для оркестра.

— Для планет? — напряженным голосом спросил Виталька.

— Вот именно. Планеты в него хорошо разглядывать.

— И Луну?

— Луна как на ладони. — Борис покачал растопыренной пятерней, словно взвешивал в руке лунный шар.

Почти шепотом Виталька сказал:

— И кратеры… видно? — Лунные кратеры снились ему две ночи подряд.

— Да… И кратеры, — медленно произнес Борис. — А ты никогда не заглядывал в телескоп?

Виталька помотал головой. И, наверно, он очень выразительно смотрел на Бориса.

— Хочешь? — спросил Борис.

Виталька кивнул. Не стоило отпираться. Очень уж хотелось посмотреть, и Борис это все равно понимал. Он задумчиво прищурился и прикусил губу.

— Да… Но что же нам делать? А, вот что! Сегодня в полдесятого приходи прямо сюда, к этой скамейке. Приду и я… Ты сможешь?

— Смогу, — сказал Виталька переглатывая от волненья.

— Отпустят тебя так поздно? Раньше нельзя: не успеет стемнеть.

— Отпустят. Я и до одиннадцати бегаю иногда.

— Ровно в девять тридцать, — повторил Борис и поднялся. И снова заметил Виталька в нем, большом и не очень складном, какую-то цепкость движений.

Борис глянул на часы.

— Смотри-ка, за разговором и время прошло. Пять минут до конца перерыва. Идем?

— Да, сейчас, — сбивчиво сказал Виталька. — Только я хочу спросить…

Он чувствовал, что может вопросом испортить все дело, но удержаться не сумел: очень многое было непонятно.

— Значит, вы специально это всё… чтобы мне показать… телескоп сюда потащите? — проговорил он.

Борис стоял, играя фотоаппаратом. Прямой, высокий, серьезный.

— Виталька, — сказал он. — Я объясню, пожалуй… Вот какое дело. Когда я был ростом и годами вроде тебя, мне очень хотелось увидеть планету Сатурн. На картинке я ее часто видел — такой красивый шарик с кольцом. А мечтал посмотреть на настоящую. Один раз узнал, что в школе десятиклассники наблюдают Сатурн в телескоп. Пробрался в физический кабинет. Конечно, меня первым делом решили вытурить, а я, честно говоря, пустил слезу. Учитель добрый попался, оставил. Говорит, вставай в очередь, посмотришь. Только такой я невезучий: подошла очередь, а Сатурн в тучу залез. А туча большая. Пришел я домой и полночи ревел в кровати… Интересная история?

— А дальше? — сказал Виталька.

— А дальше все как по нотам: стал мечтать о своем телескопе. Сделать пытался, да нужных стекол не было. И уменья тоже… А недавно увидел трубу в магазине, ну и вот… Должна же когда-нибудь мечта исполниться. Сижу теперь у окна по вечерам и радуюсь. Только одному радоваться скучно. Вдвоем гораздо лучше. Ясно?

— Конечно, ясно, — сказал Виталька немножко виновато. — Я только думал, что у вас, может, времени нету…

— Времени у меня как раз, как у отпетого тунеядца, — опять помрачнел Борис. — Моя работа зависит от одного товарища по фамилии Воронцов, который живет в вашем доме. А этому товарищу пришла фантазия уехать в Москву без предупреждения.

— Это Машкин отец! — догадался Виталька. — Вы ее, может, видели у подъезда? Толстая такая… и вредная.

— Девчонки вообще вредный народ, — задумчиво произнес Борис. — Я их, по правде говоря, боялся до ужаса, когда маленький был. Лупили они меня при каждом удобном моменте. До тех пор, пока я не придумал выход…

— Какой? — излишне торопливо сказал Виталька.

— Да очень простой. Только догадаться надо. Однажды вышел я из себя, плюнул на свои страхи и налетел на них, как конница Чингизхана. Один на четверых. Оказалось, что главное — это разозлиться как следует. Тогда среди них паника начнется и больше не сунутся, близко не подойдут… Ну вот, ровно два часа. Идем.

— Идем, — сказал Виталька. А в груди у него рос холодок от предчувствия многих событий.