Читать книгу - "Стража Лопухастых островов - Владислав Крапивин"

— Кажется, похрипывает. Немного.

— Ну вот… А здесь климат хороший.

Малые Репейники и правда отличались замечательным климатом. Казалось бы, близкие болотистые Плавни должны нагонять всякую сырость и малярийные хвори, но ничего подобного не было. Комары, правда, иногда резвились, но в меру. И ни разу никому не попалось ни одного энцефалитного клеща, хотя вокруг недалекого Ново-Груздева их было полным-полно.

— Значит, ты всегда будешь здесь жить?

— Не знаю. Наверно, долго. Пока совсем эта астма не пройдет…

— А родители… Они с тобой не смогли поехать?

— Мама не смогла. У нее там… ну, в общем, никак не смогла. Вот и отправила к деду и бабке. А я их раньше совсем не знала…

«А отец?» — конечно же, закрутился в голове у Иги тревожный вопрос. И конечно же, Степка его ощутила. И сказала тихо:

— А папы уже нет. Его убили на войне.

Ига окаменел, словно в игре «скройся-умойся», когда водящий командует: «Замри!» Даже дышать стало трудно от холодного прилива всяких чувств. Здесь и щемящая жалость к Степке. И страх. И виноватость за свою благополучную жизнь, в которой молодые, здоровые мама и папа, которым (тьфу-тьфу!) ничего не грозит…

Да, где-то в южных областях гремели бои, где-то террористы устраивали взрывы, где-то наемные мерзавцы стреляли из укрытий в неугодных кому-то людей. Но все это не касалось ни Иги, ни его приятелей и знакомых. Все это было за пределами тихого доброго городка Малые Репейники, на который сейчас надвигалось теплое лето с цветущими тополями, с желтыми и коричневыми бабочками, с беззаботными каникулами…

Иге вдруг показалось, что недавно, на берегу Говорлинки, он не сумел увернуться, раздавил малыша-кнама…

Он встряхнулся. Спросил тихо:

— А давно это случилось?

— Два года назад…

— На Юге, да?

— Ага, под Харакутом… Но его не южане убили.

— А… кто?

Степка шмыгнула носом, заговорила холодным шепотком:

— Он был командир батареи самоходных гаубиц, старший лейтенант. А у него был еще начальник, полковник Буханов… Он напился однажды, какой-то праздник у него был. И ему показалось, что из ближней деревни кто-то выстрелил по его палатке. И он велел папе: навести на деревню гаубицы и открыть огонь… Папа сказал: «Не буду, там же мирные жители, детей много!» Полковник снова приказал, а папа снова: «Нет»… Полковник тогда кинулся на него, и другие, кто пил с полковником, кинулись. Стали бить ногами, пока он не потерял сознание… А потом он попал в госпиталь, но там его вылечить не смогли. Потому что у него были еще другие ранения, раньше…

«А что стало с полковником?» — чуть не спросил Ига. И прикусил язык. Что бы там ни стало с полковником, Степке было уже не помочь. Ничем. Иге захотелось придвинуть Степку к себе, прижать, погладить по голове, сказать: «Эх ты, кроха…» Так делала с Игой мама, когда он, маленький еще, вздрагивал от слез после какой-нибудь беды. Но все вместе Игины беды было не сравнить с одной Степкиной…

Снаружи опять прокричал петух. В 1960-м году…

Степка повозилась, спустила с сундука забинтованную ногу.

— Болит? — сказал Ига. Просто чтобы не молчать.

— Не-а. Ни капельки не болит. Только сперва болело, когда оса ужалила. Будто ядовитая кобра… Ига, а здесь водятся змеи?

— В болотах иногда попадаются. Но ядовитых мало… Да они и не страшны, если есть кнамий шарик.

— У меня ведь нету…

— Я же обещал подарить.

— А те мальчики сказали, что дареные не считаются. Надо самой найти…

— Мальчики не всё сказали… Если шарик подарит хороший друг, он действует как надо…

— А твой… он будет действовать, да?

Ига решительной ладонью обнял ее за цыплячье плечо, качнул, прислонил Степку к своему боку. Потом той же рукой взъерошил ей волосы. Торчащая кисточка при этом упруго прижалась к ладони

— Эх ты… Степка.

Они посидели рядом еще несколько минут.

Степка спросила: не возьмет ли Ига все-таки банку с кинолентой себе?

— А то вдруг кладовка больше не откроется?

— А ты спрячь банку куда-нибудь в другое место. Себе под подушку…

— Ладно! — Степка, видимо, осталась довольна таким решением.

— А сама в кладовку лишний раз не суйся. Мало ли что…

— Без тебя не буду, — пообещала Степка. Так пообещала, что он сразу поверил: и в самом деле не будет.