Читать книгу - "Каникулы Петрова и Васечкина - Владимир Алеников"

– Я думала… – Дашенька запнулась. – Мне, вообще-то, Анка нужна была…

– Мне нужно тебе кое-что сказать… – выдавил из себя Васечкин. – Сядь на стул.

– Я не знаю… мне так нужно было идти… – садясь на стул, сказала Дашенька.

Васечкин взял стул и сел рядом. Возникла неловкая пауза, поскольку Васечкин совершенно не знал, с чего начать своё горькое признание.

– Какой у тебя галстук красный!.. – чувствуя, что говорит глупость, выдавил из себя Васечкин.

Скосив глаза на свой галстук, который ничем не отличался от тысячи других, Дашенька обиженно сказала:

– Ты что, издеваешься?

– И не думал! – Васечкин наконец окончательно решился: – Понимаешь, Дашенька, я давно хотел тебе сказать… прямо, как увидел… так сразу и хотел…

– Я совсем не понимаю, о чём ты говоришь… – замирая от предчувствия признания в любви, сказала Дашенька. – Сегодня погода какая-то странная…

– Какая погода! – удивился Васечкин. – При чём здесь погода? Я же тебе признаться хотел…

– Ты всё время такое говоришь… Ты бы, Васечкин, лучше в самодеятельность записался. Хочешь, я тебе лучше стихи прочитаю… – трепетно предложила Дашенька.

– Что стихи! Я много их знаю, – безнадёжно вздохнул Васечкин.

– Ну, расскажи какие-нибудь! – попросила Дашенька.

– Зачем же рассказывать? Я и без того их знаю… – думая о том, как же ему приступить к делу, сказал Васечкин.

– Я очень люблю их… – мечтательно сказала Дашенька.

И тут Васечкин понял, что действительно пора переходить на стихи, так как обычные слова до Дашеньки просто не дойдут.

И он запел.

ВАСЕЧКИН (пододвигаясь).

Давно собирался тебе я признаться,

И вот этот час наступил!

ДАША (отодвигаясь).

Быть может, нам лучше

Друзьями остаться?

ВАСЕЧКИН (пододвигаясь).

Нет, больше терпеть нету сил!

ДАША (отодвигаясь).

Но мы ведь так мало знакомы

Друг с другом!

ВАСЕЧКИН (пододвигаясь).

Да это совсем ни при чём.

Я выход ищу из порочного круга!

ДАША (отодвигаясь).

Ты, собственно, это о чём?

Дашенька, несколько испуганная этим признанием, так непохожим на то, что она ожидала, невольно всё дальше отодвигала от него свой стул, но Васечкин, настойчиво придвигая свой, продолжал петь.

ВАСЕЧКИН. Поверь, я запутался жутко,

Как дальше теперь мне жить?!

Ведь это была только шутка,

Ведь это была только шутка…

ДАША (в отчаянии).

Разве с чувствами можно шутить?

ВАСЕЧКИН. Пойми, что сейчас ты одна

В целом свете

Несчастному можешь помочь.

ДАША. Ах, Васечкин, кто же смеётся над этим?

Уйдите, пожалуйста, прочь!

ВАСЕЧКИН. Не за того ты меня принимала,

Я вовсе не Гусь – я другой!

ДАША. Давно не видала такого нахала,

Заврался ты, мой дорогой!

ВАСЕЧКИН (падая на колени).

Поверь, я запутался жутко,

Как дальше теперь мне жить?!

Ведь это была только шутка,

Ведь это была только шутка…

ДАША. Разве с чувствами можно шутить?

А тем временем заждавшийся Петров снял шлем и краги, достал ручку и бумагу и начал писать Маше письмо.

«Дорогая Маша!» – аккуратно вывел он на листе.

В это время мимо него пробежала Анка.

– Привет, Петров! – помахала она ему на бегу рукой. – Исправляешься?

– Привет… – ответил Петров. – Исправляемся. Скоро совсем исправимся! – заверил он.

– Молодцы! – одобрила Анка. – Так держать! – И она скрылась в дверях здания.

Петров поглядел ей вслед и вновь принялся за письмо…