Читать книгу - "Мальчик, который хотел стать человеком - Йорн Риэль"

Друзья испуганно остановились.

— Бегите! — крикнул Лейв Наруа и Апулуку. — У меня нож! Я попытаюсь ее заколоть!

Апулук сбросил на лед снаряжение, которое нес, и схватил гарпун, служивший Лейву посохом. В мгновение ока он направил острие гарпуна на медведицу.

— Бежать бесполезно, — сказал он. — Она легко нас догонит.

— Брось ей тюленье мясо, — предложила Наруа.

— Стойте на месте! — крикнул им Апулук. — Я попробую всадить в нее гарпун, когда она бросится на нас.

Лейв кивнул. Он вытащил нож и стоял наготове.

Но медведица не спешила. Она не сомневалась, что добыча от нее не уйдет и медленно подходила к детям. Они уже слышали ее хриплое дыхание. Лейв раньше никогда не видел живых белых медведей. Охотники приносили в стойбище уже убитых, медвежьи туши никому не внушали страха и выглядели даже миролюбиво. Но эта медведица была ужасна. В распахнутой пасти желтели страшные клыки, из пасти текла слюна. Настороженные уши, налитые кровью глаза.

— Когда она приготовится к прыжку, я брошу гарпун, — шепнул Апулук.

Недалеко от детей медведица остановилась, выгнула спину и подобралась, готовясь к прыжку. В это мгновение Апулук со всей силы метнул в нее гарпун. Острие вонзилось ей в шею, древко отломилось и упало на лед.

Медведица раздраженно зарычала. Рана была неприятная, но не смертельная. Медведица ухватила лапами гарпун и попыталась выдернуть из шеи этот острый, причиняющий ей боль предмет. Как только она выдернула костяное острие, из раны хлынула кровь.

— По-моему, она разорвала себе жилу! — радостно крикнул Апулук. — Смотрите, как хлещет кровь!

Остервенело рыча, медведица неуклюже прыгнула на Апулука, который не успел отскочить достаточно далеко. Лейв с поднятым ножом бросился в объятия медведицы. Она обхватила его передними лапами и впилась зубами ему в плечо.

— Коли ее! — закричал Апулук, медведица придавила его, сев на него, и он не мог пошевелиться.

Однако Лейв не мог всадить нож в зверя, сжавшего его мертвой хваткой.

Окаменев от страха, Наруа следила за их борьбой. Но увидав Лейва в лапах медведицы, она забыла о страхе. Подхватив с земли древко гарпуна, она стала бить им медведицу по голове. Медведица с удивлением обернулась и замахнулась лапой на Наруа. Лейву только это и было нужно. Он изловчился и всадил нож по самую рукоятку туда, где, по его предположению, находилось сердце зверя.

Мгновение медведица качалась из стороны в сторону. Потом захрипела. Глаза у нее потухли, и со странным бульканьем в горле она повалилась навзничь, увлекая за собой Лейва. По ее телу пробежала судорога, и она затихла.

Далеко не сразу Лейву и Наруа удалось сбросить мертвую медведицу с Апулука. Когда они его освободили, он был без сознания. Наруа осмотрела брата, но не нашла ничего серьезного, кроме нескольких царапин. У Лейва из укушенного плеча текла кровь. Рана была глубокая и круглая, и Наруа перевязала ее полоской кожи. Пока она возилась с Лейвом, Апулук пришел в себя. Он перекатился на бок и закричал от боли.

— Нога! У меня что-то с ногой!

Наруа осторожно сняла с него камик и ножом Лейва разрезала на брате штанину. Нога была сломана. Очевидно, кость не выдержала веса медведицы, когда та всей своей тяжестью плюхнулась на Апулука. На перелом было страшно смотреть. Нижняя часть ноги была свернута в сторону, из-под колена торчал обломок кости.

— Надо поставить кость на место, — сказал Лейв, — а то ты никогда не сможешь ходить, как все люди.

Апулук кивнул и криво усмехнулся.

— Теперь твоя очередь, Лейв, помочь мне. Постараюсь быть таким же терпеливым, как ты.

Лейв распорол медведице грудь, выломал из грудной клетки два ребра и вернулся к Апулуку.

— Сейчас тебе будет больно, — предупредил он друга.

Апулук не ответил, он отвернул голову, прижался щекой к снегу и закрыл глаза. Лейв попытался соединить концы сломанной кости. Апулук не издал ни звука. Он лежал с закрытыми глазами, и только по крепко сжатым губам можно было понять, как ему больно.

Когда Лейв решил, что концы кости сошлись, как надо, он с двух сторон приложил к ноге ребра медведицы и крепко держал их, пока Наруа обматывала ногу ремнем от гарпуна. После этого она осторожно опустила на Апулуке штанину и наконец помогла ему надеть обрезанный сверху камик.

Всю ночь Лейв и Наруа мастерили из шкуры медведицы сани-волокуши. Когда же взошло солнце, они перекатили Апулука на эти сани. В ногах у него положили спальные мешки, котелок и снова направились на юг.

Они шли очень медленно. Лейв еще не оправился от укуса, и у него по-прежнему сильно болела нога. Но Наруа была неутомима. Она не унывала. И хотя ей приходилось труднее всех, они не слышали от нее ни одной жалобы. Лейв часто думал, что без Наруа они с Апулуком уже давно бы погибли.

Каждый вечер они делали привал, чтобы немного поспать. Лейв и Апулук разводили костер, а Наруа собирала для него ветки. Ели они мало. Немного мороженых ягод, собранных Наруа, немного водорослей — и лишь изредка варили подкаменщика или треску, которых во время отлива ловила все та же Наруа.

Однажды она вернулась в лагерь и сказала, что недалеко на склоне, спускавшемся к пересохшему руслу реки, пасется стадо оленей. Ей показалось, что они ее не почуяли.

Апулук предложил ей с Лейвом попытаться подкрасться к ним. Может, им повезет, и в стаде окажется старый олень, которому будет тяжело следовать за всеми.

Олени паслись на том же месте, где их видела Наруа, и друзья осторожно подползли к ним.

— Нет, старых животных среди них нет, — разочарованно прошептала Наруа.

Лейв голодными глазами смотрел на оленей.

— Попробуй, может, тебе удастся подкрасться к ним сзади, — сказал он. — Если ты погонишь их на меня, я попробую метнуть в одного из них нож.

Наруа кивнула и поползла к оленям. Она ползла по вереску, и, как ни старалась делать это тихо, под ней иногда хрустели сухие ветки. Олени — чуткие животные, и у них хороший слух, вскоре они уже с тревогой смотрели на склон. Наруа замерла. Она видела, что и олени тоже замерли, ловя ноздрями ветер. Неожиданно она услыхала свистящий звук, потом глухой удар — и большой олень, высоко подпрыгнув, безжизненно рухнул на землю.

Она глянула туда, где остался Лейв.

Он стоял во весь рост и смотрел на склон. Наруа побежала к нему. Не дожидаясь ее, Лейв бросился к упавшему оленю. Он бежал, насколько ему позволяла больная нога. Размахивая ножом, он кричал одно слово, смысла которого она не понимала:

— Торстейн! Торстейн!