Читать книгу - "Черный фотограф - Светлана Успенская"

История оказалась достаточно банальной. Но от этой ее банальности, обыденности, обычности она казалась еще ужаснее именно потому, что такие истории творятся чуть ли не каждый день.

Отец Оли, владелец небольшого колбасного цеха, только-только вставший на ноги мелкий предприниматель, мечтавший о расширении своего производства и копивший на это деньги, должен был откупиться от местной мафии за право работать на ее территории и за «охрану». Он платить не стал, честно объясняя, что львиную долю доходов сжирают налоги и он никогда не сможет толком организовать дело, если ему не дадут передышку хотя бы на год. Но мафия не желала сделать для него исключения. Ему «включили счетчик», угрожая жизни единственной и горячо любимой дочери. Отец не успел вовремя собрать нужную сумму, и, когда Оля вечером гуляла во дворе с собакой, надеясь, что овчарка защитит ее от любого нападения, ее втолкнули в машину, завязали глаза, а потом…

— Что дальше было, я знаю, — осторожно прервал ее Леня. — А они не называли никаких имен?

— Я не помню, — сказала девушка. — Кажется, одного они называли Хамаз или Хаяз, что-то нерусское, а главного они называли Бык. Да, по-моему, Бык… Это все, что я помню.

— Это уже очень много, — заверил ее Леня, хотя он не считал, что это так уж много. — Яобязательно их найду.

Конверт с надписью «Адельмановская. 8» пополнился новыми свидетельствами бесчинств, творящихся там под покровом ночи. Леня понимал, что эта квартира скорее всего только одна из многих, может, даже из десятка подобных квартир, где творятся такие же убийства, истязания и изнасилования, как и здесь. Но он уже не чувствовал в себе сил разматывать всю паутину, опутавшую своими липкими нитями юго-восток города. Когда ему сладко грезились лавры борца с мафией, тогда он еще не представлял полной картины глумлений и издевательств над жертвами. Ну так, максимум пара перестрелок, рэкет и еще что-то столь же безобидное. Но первое воочию увиденное преступление поразило его, потрясло, вывернуло наизнанку все представления о хищном и безжалостном бандитском мире.

И все же сначала он хотел собрать побольше улик о той шайке, которая орудовала на Адельмановской, а потом выйти на их руководителя. Теперь это ему казалось почти призрачным, мифическим желанием, выполнимым только в случае необыкновенной удачи или везения.

Для этого надо было все же установить в квартире «жучок», чтобы не только снимать преступления мафиози, но и записывать их разговоры. Ведь именно разговоры давали наиболее ценные сведения о связях рядовых членов группировки с ее главой. Может, удастся выйти на самого Корейца?

Он выбрал день, когда в квартире никого не было. Впрочем, и перед этим дня три там никто не появлялся, только однажды подъехала незнакомая сыщику легковушка, и усатый гражданин в кепке-«бандитке» выгрузил из нее огромную тяжелую сумку, выпиравшую острыми углами. Минут через двадцать усатый вернулся уже без сумки. Очевидно, она осталась в квартире.

«Интересно, что там? — гадал Леня, снимая вход усатого с сумкой и выход без оной. — Жаль, что сейчас не ночь, я бы увидел, что он там делал».

Но проверить, что в сумке, можно было и лично. К тому же он давно планировал установить «жучок». Поднявшись по лестнице, Леня вошел в квартиру спокойно, как к себе домой, и стал выбирать место для «жучка». Лучше всего было прицепить его под кроватью. Повозившись минуту в пыли, толстым слоем лежавшей на полу, он прикрепил устройство к проволочной сетке. Итак, теперь оставалось только терпеливо ждать, когда здесь появятся бандиты, чтобы совершить свое очередное преступление.

Сумка стояла на видном месте, на стуле, и оказалась совершенно пустой. Но Леня абсолютно точно помнил, что, когда усатый входил в подъезд, он сгибался под тяжестью груза, отчего тогда ему и показалось, что в ней что-то тяжелое. Следовательно, то, что было в сумке, спрятали где-то здесь.

Но где? Пустота двух комнат живо свидетельствовала о том, что здесь спрятать было негде. Тогда, наверное, в ванной или на кухне? Леня тщательно осмотрел подсобные помещения, но и там ничего не было, кроме грязи и хлама. Заглянув под ванную, Соколовский посветил себе фонариком. Там что-то маслянисто блестело.

«Оружие?! — изумился сыщик и вытащил одноразовый миномет, два ствола «АКМ», несколько рожков к ним, «АГД», патроны, пистолет «беретта» и пакет с гранатами. Все это было новенькое, смазанное маслом. Леня восхищенно свистнул: «Целый боевой арсенал!»

Первой его, чисто мальчишеской, реакцией было восхищение и желание стащить себе парочку гранат. Но он быстро опомнился, скинул с плеча ремень видеокамеры и стал снимать всю квартиру — ванную, оружие под ней, чтобы не осталось сомнения, где эта ванная находится.

Сыщик вернулся на свою голубятню и опять начал наблюдать за домом. На другой день там появились два уже знакомых ему бандита, — одного из них, очевидно, звали не то Хамазом, не то Хаязом. Они вошли в квартиру, пробыли в ней часа четыре и под вечер уехали. Пока они находились в квартире, из нее доносились странные звуки — там стучали, строгали и пилили. Что это? Заготовка дров для печки?

«Что же они там делали? — изнывал от любопытства Леня. — Не сидели же они там ради своего удовольствия! Ведь для этого можно найти место и получше, чем эта убогая хата».

Он выждал некоторое время и решился в третий раз посетить свою подшефную квартиру. Войдя, он никаких видимых изменений в ней не заметил. Может, тогда они здесь просто отсиживались? Леня решил проверить, на месте ли оружие под ванной. Его там не было. Но они же выходили с пустыми руками! Значит, оружие где-то здесь. Но где, ведь спрятать в пустой квартире его практически невозможно!

Взволнованный исчезновением важных улик против бандитов, Леня прошелся по комнатам. Все как обычно. Печка, стул, койка. В углу лежала стамеска, еще кое-какой инструмент и кучка свежих стружек.

Сыщик стал внимательно осматривать пол. Паркет сохранился в целости и сохранности, очевидно, благодаря тому, что квартира была закрыта от набегов хозяйственных москвичей. В одном месте на старых затертых паркетинах явно виднелись свежие следы. Взяв стамеску, Леня попытался поднять паркетины. Наконец ему удалось отковырять одну пластинку, легко снялись и соседние. Под ними оказались несколько коротких свежих досок. И они легко поддались, обнажив пространство между настеленными на цементный пол лагами. Из тайника холодно сверкнула оружейная сталь.

«Ага! — сообразил Леня. — Они организовали тайник для хранения оружия. Отлично! Значит, собрались обосноваться здесь надолго».

Довольный результатами расследования, он снял на видеокамеру расположение тайника, аккуратно заделал паркет, как было, и убрался на свою голубятню.

Да, в этой преступной организации чувствовался размах и хорошая постановка дела. Ну что ж, надо ждать следующую жертву, а потом, собрав достаточно улик, взять их за горло.

Сыщик внутренне собрался и решил отбросить, как обременительный хлам, все ненужные эмоции. Ему казалось, что он, сцепив зубы, должен безучастно наблюдать убийства или истязания людей, — ведь, помогая только одному человеку, он лишит остальных потенциальных жертв помощи. Какой-то незаметный переворот произошел в его сознании. Теперь его глубинной движущей силой стали не деньги, а какое-то чувство, скорее напоминающее смесь честолюбия, желания стать для кого-то спасителем и боязни предъявлять какие-либо требования банде отпетых преступников.