Читать книгу - "Журналюга - Виктор Левашов"

V

Очерк Степанова «Формула успеха» появился в первом февральском номере «Российского курьера».

Врезку к нему написал Лозовский:

«Это последняя публикация тюменского журналиста Николая Степанова, нашего многолетнего нештатного собственного корреспондента по Западной Сибири. Он трагически погиб, выполняя редакционное задание. Очерк остался недописанным, но он успел сказать в нем все, что хотел сказать. Мы не тронули в нем ни одной запятой, не изменили ни одного слова. Отнеситесь к нему с доверием».

Лозовский знал, что за эту врезку он будет отвечать на Страшном суде.

Биржа прореагировала на публикацию ростом курса акций «Нюда-нефти» на четыре с половиной процента.

В следующем номере «Курьера» появилась статья корреспондента Павла Майорова «Игра в „семерочку“» с комментарием заместителя начальника ФСНП генерала Морозова.

Он заканчивался так:

«Комплексная проверка компании „Нюда-нефть“, проведенная бригадой самых опытных следователей ФСНП, не выявила никаких нарушений. Считаю своим долгом поставить читателей „Российского курьера“ в известность, что уголовное дело против генерального директора компании Героя Социалистического Труда, лауреата Ленинской премии, почетного нефтяника РФ Бориса Федоровича Христича прекращено за отсутствием состава преступления. От имени ФСНП я приношу ему глубокие извинения за то, что была невольно брошена тень на его деловую репутацию».

Биржа дрогнула. В день выхода номера котировка «Нюда-нефти» подскочила на 15 процентов и продолжала расти. К концу недели она уже превышала прежний уровень на 17,5 процента.

На семь процентов поднялись в цене и акции ОАО «Союз».

В конце февраля, когда котировка «Нюда-нефти» достигла пика и рост курса приостановился, был объявлен тендер на продажу 97 процентов акций компании. Для участия в конкурсе было подано пять заявок — четыре от российских компаний и пятая от «Бритиш Петролеум». В марте были подведены итоги конкурса.

Вопреки прогнозам, тендер выиграла не британская корпорация, предложившая цену в четыреста миллионов долларов, а российская нефтяная компания, объявившая четыреста один миллион.

Это была компания «Сиб-ойл».

Оставалось ждать. И гадать, что это будет: выстрел снайпера, некогда модный в Тюмени взрыв, автокатастрофа или падение вертолета в условиях плохой видимости. Еще мог быть автоматный расстрел автомобильного кортежа из засады, выстрел из гранатомета «Муха», таллий в «Боржоми», сильнодействующий яд на телефонной трубке.

Было не то и не то, и не то.

Было трагическое происшествие в среднем течении реки Тавды, притока Иртыша, какие нередко случаются на сибирских реках ранней весной, когда лед еще крепок, но подводные родники вымывают снизу лакуны.

Японский гусеничный вездеход «Субару», на котором после удачной охоты на лося возвращался в свою загородную резиденцию под Тюменью президент межрегионального холдинга ОАО «Союз», известный бизнесмен, крупный нефтепромышленник Геннадий Сергеевич Кольцов, провалился в одну из таких лакун.

Следовавший за ним вездеход с охраной вовремя остановился, но никакой помощи охранники оказать не смогли: «Субару» мгновенно ушел в воду. Водитель вездехода успел выскочить из кабины, но течением его утащило под лед.

Водитель и все пассажиры вездехода погибли. Кроме Кольцова, в салоне «Субару» были три высокопоставленных чиновника тюменской губернаторской администрации, начальник службы безопасности ОАО «Союз», а также главный редактор московского еженедельника «Российский курьер» Альберт Николаевич Попов, который прилетел в Тюмень, как предполагают, для обсуждения с Кольцовым организации региональных выпусков еженедельника «Российский курьер» в пятнадцати нефтедобывающих и нефтеперерабатывающих областях и краях России.

На месте трагедии работают спасатели МЧС со специальной техникой, извлекая из реки вездеход с телами погибших.

Эта корреспонденция, переданная по электронной почте в «Российский курьер» нештатным собкором «Курьера» Эдуардом Рыжовым, была озаглавлена «Конец охоты».

«В этом трагическом происшествии обращает на себя внимание одно странное обстоятельство. Реки, которые зимой используются как дороги, всегда промечаются вешками, предупреждающими водителей об опасных местах. На месте трагедии эти вешки почему-то оказались поваленными и присыпанными снегом».

Первым в «Российском курьере» на корреспонденцию Рыжова «Конец охоты» наткнулся шеф-редактор отдела информации Герман Сажин. Он приезжал в редакцию в шесть утра и вылавливал из Интернета новости для информационного блока «Курьера». Он перебросил текст на е-мейл Регины Смирновой, обычно тоже приезжавшей с утра пораньше, чтобы спокойно поработать на мощном редакционном компьютере. Потом появился Тюрин, молча прочитал текст с монитора, разделся и принялся заправлять кофеварку.

Когда приехал и вошел в загон отдела расследований Лозовский, корреспонденция уже была отпечатана на принтере и лежала на его столе. Лозовский прочитал ее, не раздеваясь, стоя. Потом сел и внимательно прочитал еще раз.

Регина сказала — не спрашивая, а утверждая:

— Ты знал. Ты знал, что так будет!

Он долго молчал, потом кивнул:

— Да.

— Теперь тебе с этим жить.

Он снова кивнул:

— Да.

— Володя, как же ты будешь с этим жить?!

Он пожал плечами:

— Не знаю.

— Ты умеешь молиться?

— Нет.

— Я умею, меня бабушка научила. Я за тебя помолюсь.

Лозовский улыбнулся:

— Помолись. Только вряд ли мне это поможет.

— Где?

— На Страшном суде, деточка. Там, где меня спросят: «Знаешь ли ты за собой этот страшный грех? Ты мог предотвратить смерть невинных людей, но даже попытки не сделал. Знаешь ли ты этот грех?»

— Что ты ответишь?

— «Да, скажу я, знаю». Меня спросят: «Сожалеешь ли ты об этом в сердце своем, раскаиваешься ли ты?» «Нет, я скажу, нет…» — Нет! — резко повторил Лозовский и грохнул кулаком по столу так, что мигнул экран монитора. — На могиле Коли Степанова я сказал себе: «Они за это заплатят». Я сказал ему: «Капитан Степанов, я тебе клянусь, что они за это заплатят!» Когда я увидел Христича, я сказал: «Они за это заплатят». Я сказал это себе, а не ему, потому что он уже не человек, а растение! Они за это заплатят, поклялся я. Потому что если такое оставлять безнаказанным, возможно все: новые Печатники, новые Дубровки, новая Чечня — все! Если такое оставлять безнаказанным, Россия превратится в ад. Она превратится в ад, и мои сыновья будут жить в аду! Так пусть лучше в аду буду я.

— Володя, мы будем там вместе, — добродушно проговорил Тюрин, выпуская из «эспрессо» струю кофе в чашку с надписью «Павлик».