Читать книгу - "Медовый месяц в улье - Дороти Ли Сэйерс"

Она вышла и заперла за собой дверь.

Теперь обратно в коридор… и незаметно пройти мимо открытой двери. Никто не обратил на нее внимания. Она заперла входную дверь, и дом оказался закупорен, так же как и в ночь убийства.

Она вернулась в гостиную. Прошло так мало времени, что Бантер все еще стоял у камина на стремянке, обшаривая темные балки при свете карманного фонарика.

– Крюк с винтом, милорд. Выкрашен в черный цвет и ввинчен в балку.

– А! – Питер на глаз прикинул расстояние от крюка до радиоприемника. Гарриет подала ему ключи, и он рассеянно сунул их в карман, даже не кивнув.

– Доказательство, – сказал он. – Наконец хоть какое-то доказательство. Но где же…

Викарий, который, казалось, вдумчиво складывал в голове два и два, прочистил горло.

– Правильно ли я понимаю, – спросил он, – что вы обнаружили, что называется, ключ к разгадке?

– Нет. Мы его ищем. Ключ. Ариаднину ключевую нить. Маленький клубок бечевки, чтобы пройти лабиринт – да, бечевки… Кто сказал “бечевка”? Паффет это был! Вот кто нам нужен!

– Том Паффет! – воскликнул викарий. – Не хо телось бы думать, что Паффет…

– Приведите его, – велел Питер. Бантер уже сошел со стремянки.

– Да, милорд, – отозвался он и стремительно вышел. Взгляд Гарриет упал на цепь, которая лежала там, где Бантер ее оставил, – на крышке приемника. Она взяла ее, и звяканье привлекло Питера.

– Это убрать. Дай мне.

Оглядев комнату в поисках укрытия, он хихикнул и двинулся к камину.

– Вернем ее туда же, где была, – сказал он, нырнув под колпак дымохода. – Подальше положишь – поближе возьмешь, как любит говорить Паффет. – Он снова вынырнул, отряхивая руки.

– Там, видимо, есть выступ, – заметила Гарриет.

– Да. Цепь сдвинуло выстрелом. Если бы Ноукс чистил свои дымоходы, его убийцу вряд ли бы нашли. Что, падре, не делать ли нам зло, чтобы вышло добро?[308]

От богословской дискуссии мистера Гудакра спасло появление мистера Паффета в сопровождении Бантера.

– Вы меня спрашивали, м’лорд?

– Да, Паффет. Когда вы наводили тут порядок в среду – после того, как мы обрушили сажу, – помните, вы подобрали с пола веревку?

– Веревку? – переспросил мистер Паффет. – Ежели вам веревка нужна, милорд, так вы по адресу обратились. Я как вижу веревочку, милорд, так сразу подбираю да сматываю, глядишь пригодится. – Он, кряхтя, задрал свои свитера и принялся вытаскивать из карманов мотки веревки, как фокусник достает цветные бумажки. – Тут у меня какие хотите, выбирайте. Как я сказал Фрэнку Крачли, подальше положишь – поближе возьмешь, так и…

– Вы сказали это про веревку, так ведь?

– Верно, – отвечал мистер Паффет, с трудом извлекая на свет толстый шнур. – Я подобрал тут с полу веревочку и говорю ему – намекая на те его сорок фунтов, – говорю ему…

– Я же помнил, что вы что-то подобрали. Наверное, сейчас вы уже не сможете сказать, какая это веревка?

– А-а! – просиял мистер Паффет. – Теперь понял, милорд. Вам надо ту самую веревку. Ну не знаю. Не скажу, которая тут та. Не смогу. Но веревка была хорошая – хороший толстый кусок, с ярд[309]примерно, и без единого узла. Но какой это кусок – тот или этот, – не скажу, не буду врать.

– С ярд? – переспросил Питер. – Должна быть длиннее.

– Нет, – возразил мистер Паффет. – Веревка – нет, ну четыре фута[310], не больше. Там еще был добрый кусок черной рыболовной лески, футов двадцать, может – но вы-то веревку ищете.

– Я ошибся, – сказал Питер. – Надо было, конечно, сказать “леска”. Естественно, леска. И черная. Какая же еще. Она у вас с собой?

– А! – воскликнул мистер Паффет. – Если вам леску надо, так бы и сказали. Подальше положишь…

– Спасибо, – перебил Питер, мигом выхватив моток черной лески из неповоротливых пальцев трубочиста. – Да. Это она. Выдержит двадцатифунтового лосося. Спорю, у нее грузила на обоих концах. Так я и думал.

Он продел конец лески сквозь кольцо на венчике горшка, сложил вместе оба конца с грузилами и вручил Бантеру, который безмолвно взял их, залез на стремянку и зацепил двойную леску за крюк на потолке.

– О! – сказала Гарриет. – Я поняла. Питер, какой ужас!

– Натяните, – скомандовал Питер, не обратив на нее внимания. – Смотрите не запутайте леску.

Бантер натянул леску, слегка крякнув, когда она врезалась ему в пальцы. Горшок, снизу поддерживаемый Питером, крутнулся, дернулся, пошел вверх, так что его было уже не достать, и поднялся по широкой дуге на конце железной цепи.

– Все в порядке, – сказал Питер. – Кактус не вы падет. Он там намертво сидит, вы же знаете. Натяги вайте ровно.

Он подобрал свободный конец лески, свисавший с крюка. Теперь горшок лежал на боку, горизонтально под балками, а кактус выступал из него по бокам. В полумраке он походил на рака-отшельника, силящегося выползти из раковины.

Викарий, задрав голову, отважился предостеречь:

– Умоляю, будьте осторожны, дружище. Если эта штука выскользнет и опустится, она легко может убить кого-нибудь.

– Очень легко, – сказал Питер. – Я тоже так подумал. – Он вернулся к радиоприемнику, держа в руке натянутую двойную леску.

– По весу приближается к четырнадцати фунтам[311], – заметил Бантер.

– Это чувствуется, – мрачно отозвался Питер. – Как же вы с Кирком не заметили, что он столько весит, когда его осматривали? Его чем-то утяжелили – похоже, свинцовой дробью. Все было спланировано заранее.

– Так вот как женщина могла проломить череп высокого мужчины, – сказала Гарриет. – Женщина с сильными руками.

– Или кто угодно, кого в тот момент не было в доме, – сказал Питер. – У кого было железное алиби. Господь создал силу, падре, а человек создал орудие.

Он подтянул концы лески к приемнику – длины как раз хватило. Затем поднял крышку, просунул под нее леску и опустил крышку заново. Пружинная защелка выдержала вес, грузила зацепились за кромку, хотя, как заметила Гарриет, под тяжестью горшка радиоприемник с одного края слегка оторвался от пола. Но дальше он подняться не мог, потому что его ножки уперлись в край деревянного дивана, над которым тонкая черная леска протянулась, почти невидимая, к крюку в балке.

Резкий стук в окно заставил всех вздрогнуть. Снаружи Кирк и Селлон взволнованно махали руками. Питер быстро подошел к окну и открыл решетку, а Бантер, спустившись со стремянки, сложил ее и отодвинул к стене.